Застывший огонь

Орлов Алекс

Пленника привели в большое помещение и усадили в единственное стоявшее посередине кресло. Хотя на кресло это устройство было похоже меньше всего. Скорее оно напоминало средневековый пыточный станок. Винты, зажимы, ремни и удавки торчали в разные стороны, и Фрэнк испытал несколько неприятных минут, пока охранники не покинули помещение и не оставили его одного. Наручники и цепи они унесли с собой, а сменившие их металлические застежки не так беспокоили Фрэнка.

Когда утихли шаги конвоиров, из угла на середину комнаты выбежал большой судовой таракан. Его усы были

разной длины, и он резво поводил ими по сторонам, определяя, что за добычу ему оставили на этот раз. Фрэнк подумал, что эта животина могла забраться и на лицо, и от этой мысли его передернуло. Однако таракан пока не проявлял агрессивности, может быть, от того, что был сыт или не надеялся справиться с Фрэнком в одиночку.

В этот момент под ногами завибрировал пол, и, слегка качнувшись, судно оставило станцию и взяло курс на Хинган. А таракан, совершив обход своих владений и решив съесть Фрэнка в следующий раз, убрался в угол и больше не появлялся. Без него стало скучно, и пленник решил вздремнуть.

Стараясь не думать о направленных на него видеокамерах, Фрэнк успокоился и вскоре действительно уснул, проспав, к своему удивлению, все шесть часов полета.

Он пробудился лишь с появлением охранников, которые отстегнули Фрэнка от кресла, однако на руки и ноги вернули стальные браслеты. Затем, согласно общечеловеческим традициям, Фрэнка повели в туалет, где он совершил все естественные дела под бдительным присмотром двух охранников.

«Паршивая у них работа — смотреть людям в задницу…» — мимоходом подумал Фрэнк и вспомнил, что то же самое делает множество медицинских работников.

Горовиц помыл руки, а один из охранников подал ему бумажное полотенце.

«Уважают, сволочи…» — подумал Фрэнк, а вслух сказал:

— Спасибо, дружище.

Потом его повели тем же длинным путем, с бесконечными дверями и решетками, подписями бумажек и передачей арестанта с рук на руки. Последним за него и папку с документами расписался усатый сержант. Он проводил Фрэнка до стыковочного шлюза и буквально протащил через узкий проход на какое-то маленькое утлое суденышко.

— Здесь пригни башку, — предупредил сержант, но, как оказалось, слишком поздно, и Фрэнк заработал на лбу большую шишку.

В круглой кабинке челночного скутера было только шесть мест, но, кроме пилота, сержанта и самого Фрэнка Горовца, на них никто не претендовал. Едва сержант задраил двери, пилот прибавил тяги и скутер рванул с места так, будто копил силы целых полгода. С непривычки от такой перегрузки у Фрэнка потемнело в глазах. Он на секунду потерял сознание и будто сквозь ватное одеяло услышал смех усатого сержанта:

— Держись, парень!.. Эдди еще и не такое отчебучивает!..

Горовиц встряхнул головой и наконец увидел мир в красках. В довершение всего сержант достал ключи и снял цепи.

— С чего такое доверие?.. — удивился Фрэнк,

— Ты — не Янг Бристоль…

— Согласен, — кивнул Фрэнк, — я действительно не Янг Бристоль. А кто это такой, если не секрет?..

— Не секрет. Янг Бристоль, он же Орландо Рипш, он же Джо Кукис. А все вместе — беглый каторжник, маньяк

да еще двойной, а то и тройной агент всевозможных спецслужб. Сколько он ни попадался на уголовщине, его постоянно вытягивали то люди из «Би-Экс», то местная КОБОС, а один раз даже вмешались агенты НСБ…

— Прямо монстр из страшной сказки.

— Да, — кивнул сержант, — у него и морда такая, что к ночи лучше не вспоминать. Поэтому как только я тебя увидел, так сразу понял, что ты не Янг Бристоль.

— А раз я не Янг Бристоль, меня встретят как родного? — улыбнулся Фрэнк.

— Ну, это еще вопрос, парень, — пожал плечами сержант. — Может, ты еще хуже — кто знает? Ты чего «пел» лейтенанту Пинкстоуну?..

— У вас в папке есть мои показания.

— Папку вскрывать нельзя, — похлопал по документам усатый, — она запечатана.

Внезапно скутер резко дернулся в сторону, избегая столкновения с мусорным тральщиком, и сержант ударился затылком о стенку.

— Эдди, не дрова везешь! — возмутился сержант, потирая ушибленное место.

— А что я могу, Флитц?.. Ты же видел, что он без маяков прется!.. Козел…

Пилот выровнял скутер, и вскоре суденышко начало мелко сотрясаться, погружаясь в плотную атмосферу Хингана.

34

Города, через который его везли, Фрэнк видеть не мог. Внутри закрытого бронированного фургона было темно, и в небольшой щели под неплотно пригнанной дверью мелькали неясные тени.

На Фрэнка напала апатия, и он по старой привычке хотел уже было заснуть, когда фургон наконец остановился и дверь открылась, впуская свежий воздух и дневной свет. Такой яркий, что Горовиц зажмурился.

Фрэнку помогли сойти на землю, а затем усатый сержант передал его очередному ответственному.

— Вот, Лихачев, принимай. Это тебе — арестант, а это тебе — его документы, — услышал Фрэнк. Он часто моргал, привыкая к свету.

— Окей, где тут расписаться?

— Напротив надписи «Принял»… — подсказал сержант.

Последовала длинная пауза, за время которой глаза Фрэнка наконец привыкли к свету, и он начал разглядывать тюремный двор.

Официальная передача состоялась, и капрал Лихачев заметил:

— А все трепались, что это будет Янг Бристоль…

— Ничего, повезет в другой раз, — успокоил его сержант.

— Может, и повезет, Флитц, да только я собирался сломать ему пару ребер, а теперь что прикажешь делать?.. — И капрал недобро покосился на Фрэнка:

— Придется, парень, сломать эти ребра тебе…

— А при чем здесь я?.. — попытался улыбнуться Фрэнк, но улыбка вышла кислой.

— Да ты не переживай, просто Янг будет тебе должен. Только и всего, — ощерился Лихачев.

— Успокойся, парень, он шутит, — сказал усатый сержант. — Ну бывайте, ребята, счастливо оставаться.

Сержант сел в кабину фургона, и машина поехала в сторону ворот. Часовой открыл одну створку, и фургон выскользнул наружу, а Фрэнк остался один на один с капралом.

— Пойдем, друг, а то капитан уже заждался, — сообщил капрал и крепко взял Фрэнка под локоть.