Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна
Шрифт:
– Все в порядке с вратами, теперь, когда ты вернулся? Вы готовы?
– Пока я жив, к вратам никто не подойдет.
– Знаешь, я спрашиваю тебя, все ли нормально, потому что не знаю, как отдать тебе долг.
– И только? – Фредрик усмехнулся. – Забудь. Отправишься с чистой совестью в Астанию и уладишь все с Фладеном. Хоть я и думал, что не стоит, что опасно, но, в самом деле, ты сильнее, чем кажешься. Это я уже понял.
– Значит, кажусь слабее? – уточнила Лундес. На всякий случай.
Он сложил руки и направился к выходу, бросив
– Я рад, что ты больше не жаждешь покончить с собой и вновь ощущаешь тягу к жизни.
– Я никогда и не думала о самоубийстве! – донесся до него возмущенный голос Лундес. – Только слабаки могут думать о таком!
Фредрик обернулся и заметил:
– Ну, я же сказал, что ты не слабачка. Доброй ночи. Я тоже устал. Скоро явятся слуги, и ты сможешь заняться собой.
Она опустила взгляд, с трудом сдерживая улыбку.
– Как видишь, от того, что подчинение ушло, менее упрямой я не стала. Но не волнуйся. Через неделю, когда я уеду, ты наконец сможешь вздохнуть спокойно.
– Жду не дождусь. – Он, как будто специально смотрел на нее своими светящимися глазами, вызывая в ней те самые противоречивые чувства, и в момент, когда внутри нее что-то щелкнуло, он закрыл перед ее носом дверь. Вернее, мягко прикрыл ее, чтобы хлопками не тревожить никого в замке. Лундес поймала себя на том, что улыбается.
Океания. Порт-Лагуна
Он ли сделал это? Неужели действительно он? Владимир поверить не мог, что его брат мог поступить настолько… настолько… прямо, как отец! Принца аж передернуло. Он резко остановился. Охрана у входа в тронный зал настороженно посмотрела на него. Они что же, путь ему пытались перегородить?
– Ваш брат… – начал один из них, выступив перед Владимиром.
– Да плевать, что у него там! У меня есть к нему разговор.
– Есть приказ никого не пускать…
– Прочь с дороги! – Гаус резким движением оттолкнул охранника. – И не вздумай мешать! – Теперь он посмотрел и на второго океанца, добавив: – Всех касается! – а после со всей силы ударил по двойным дверям. Створки с грохотом распахнулись. Находившиеся за ними разом посмотрели на обезумевшего принца.
Симион, восседавший на троне, коротко взглянул на брата и жестом приказал остальным покинуть зал. Те довольно быстро оказались возле распахнутых дверей и вскоре растворились за ними. Талант аристократов, привыкших жить под тиранической властью, – быстро бегать и не задавать лишних вопросов членам королевской семьи.
– Ты сошел с ума? – полюбопытствовал Симион, едва они с братом остались наедине. – Немедленно закрой двери и подойди!
Владимир взглянул на него из-под светлых бровей и так громко закрыл створки, что они едва не слетели с петель. Чуть в стороне рухнула пара потушенных свечей. На них Владимир даже не глянул. Все его внимание было обращено на брата.
– Что ты делаешь? – Симион поднялся с трона, и полы его темно-серого плаща
– Что я делаю?! – рявкнул Владимир. – Это?! – Он показал на двери. – Вот это?! Да это я еще сдержан! А вот ты изменился, ты знаешь?
– Что? – Симион нахмурился. – Что ты несешь?
– Хватит прикидываться! – Владимир подошел к брату и продолжил: – Хочешь сказать, что даже не представляешь, почему я зол? Почему я здесь? Не знаешь, что меня взбесило? Ты едва получил власть, а уже прославился как новый венценосный псих и убийца. Только, в отличие от отца, о тебе на улицах не шепчутся, о тебе кричат. Пока еще не боятся, но уже проклинают…
– Ну, хватит, – прервал его Симион, при этом он странно смотрел на брата, явно пытаясь разобраться в происходящем. – Запомни: отныне я тут всем заправляю…
– Будь ты настоящим королем, думал бы, как вытащить королевство из того болота, в которое его утащил отец. И так повсюду смерть, грязь, болезни, а ты, вместо того чтобы исправить это, сжигаешь собственных подданных. Бросаешь трупы на улицах. За жалкие три недели стало хуже, еще хуже, ты понимаешь?! Понимаешь?! Тоже головы коллекционировать будешь? Ведь ты говорил мне, что ты не такой, что ты знаешь, как надо действовать. Говорил, что…
Симион лишь покачал головой. Он по-прежнему был растерян, и, разумеется, это его состояние не ускользнуло от внимания младшего брата.
– Так. – Владимир сощурился. – Хочешь сказать, что не знаешь, что происходит? Одиннадцать человек погибло. Вчера. Сожжены так же, как и их дома.
Симион молчал несколько минут, видно, обдумывал свои дальнейшие действия и слова, а после четко произнес:
– Брат, не лезь в это. – Подавшись вперед, будущий король схватил Владимира за руку и продолжил очень тихо: – Бандитов нужно уничтожать. Раз те люди погибли, значит, это было необходимо.
– Говоришь так, словно только что узнал об их смертях и оправдываешь убийцу, – заметил Владимир. – Ты что, украшение зала? Для вида здесь? Кто управляет королевством? Тот, кто убил отца? Уж явно не Гаус.
– Я не знал о смертях, – признал Симион. – Это верно. Но не вмешивайся. Я прошу тебя хоть раз в жизни замолчать и остаться в стороне. Сколько раз я помогал тебе, прикрывал твою спину. Оставь эти дела мне. Король я. Привыкай подчиняться.
– Наместник возможно, но не король.
– Не вмешивайся, – повторил Симион и жестом приказал брату покинуть зал.
Тот в последний раз смерил старшего презрительным взглядом и удалился.
Ближе к вечеру Владимир стал свидетелем любопытного разговора. Он шел по коридору, когда услышал голоса. Вроде ничего особенного, просто слуги. Но они обсуждали его брата. Тема запретная, но принц их не винил. Он и сам все пытался разобраться. Хоть в чем-нибудь. Так что, прижавшись к стене, он осторожно выглянул из-за угла и обнаружил двух служанок. Его они не заметили, все продолжали сплетничать.