Затерянные в истории
Шрифт:
— Долго он эти знаки делал, — с уверенным видом знатока начал Саша. — После того, как нас могучий вида Дир сюда отправил. Я к вам попал, а Штырчик — к аннува. Аннува плохие. Хочет убежать от них.
Сделал вид, что задумался. Стал загибать пальцы.
— Сегодня ночью убегать будет. Он…
Закончить мальчик не успел. В воздухе прошелестело, и второй вождь Ваху вдруг повалился вперёд, безуспешно пытаясь вытащить что-то у себя из спины.
У Саши тоже едва не подкосились ноги.
Этим чем-то было копьё.
Бамбуковое копьё.
ЕГО копьё…
* * *
План
Завалить и скрыться. Но так, чтобы враги заметили направление.
Поэтому воин должен быть опытным. Его не должны убить в ответ. Его не должны были поймать. Он должен только потащить чужое воинство за собой. К оврагу. К засаде.
Похмыкали арруги, посовещались.
— Я пойду! — буркнул Кыр.
* * *
Ваху извивался на земле, судорожно пытаясь слабеющими руками дотянуться до копья, торчащего у него из спины чуть ниже лопатки. На губах его лопались кровавые пузырьки.
Надо отдать должное уганрам — с ситуацией они определились мгновенно. Тут же отскочили друг от друга, рассыпались по поляне, пригнулись на полусогнутых ногах, выставили перед собой копья. На месте толпы в секунду образовалась цепь бойцов.
Сашку вождь Яли так же быстро задвинул за свою спину.
Тот не стал сопротивляться: в отличие от местных, он в военном деле соображал гораздо медленнее и всё ещё не мог мысленно оторваться от зрелища собственного копья, торчащего из спины второго вождя. Дрянной человек, опасный. Гад, можно сказать. Но вот так как-то… Раз — и всё! Нереально как-то…
И в то же время — куда уж реальнее-то! Вон он, Ваху, затихает. Нога только дёргается. Левая.
А по кустам дальше, по ту сторону поляны, словно пробежал ветерок. И словно тень просквозила под ними…
* * *
Антон сидел за завалом, смотрел на толстые дубинки солнечных лучей, провалившиеся сквозь дырки в зелёной крыше леса. И изнывал. Ровно как мошкара, что плясала в лучах солнца, извиваясь под ей одной слышный ритм.
Впрочем, сходство было поверхностное. Мошкара-то явно плясала от радости, что в её владения забрело столько хороших, тёпленьких бурдучков с кровью. К тому же неподвижных, не отвечающих подлым убийством за невинное стремление воспользоваться их же щедрым даром.
А вот Антон этой радости не разделял. Во-первых, потому, что как раз его-то комары и считали главным пищевым объектом — при всём уме и прочих достоинствах неандертальцы были всё же гораздо волосатее его, кроманьонца, и кровососы с большей охотой слетались от них на гладкую кожу
А во-вторых, потому, что наверху что-то происходило. А отсюда было не видно и не понятно — что. Может, враги поймали Кыра. Может, он погиб при нападении. Может, Гуся связан там и убежать не сможет. И всё, значит, зря. Может, он не сообразил, не разобрался в его, Антона, посланиях. Может, вообще их не увидел.
Может…
* * *
— Стой! — неожиданно для самого себя закричал Саша.
Его не послушали — он не был вождём. Тем более — он не был вождём для воинов Ваху.
Те медленно, осторожно приближались к кустам, где только что мелькнула тень. Даже не тень. Ветки чуть дёрнулись. Хотя ветра не было…
И…
Крик боли, и один и воинов опрокидывается навзничь.
Стрела! Прямо в глазнице!
Чёрт!
Саше на миг стало страшно. Нет, не от того, что произошло. Прочитав послания Антона, он уже примерно представлял, что и как будет развиваться. То есть как оно пойдёт в конкретной реальности — неизвестно. От слишком многих вещей зависело. Но посмотрели фильмов про войну и поиграли на компьютере они достаточно, чтобы понимать — чтобы один понимал планы другого.
Нет, Саше стало страшно оттого, что… -
— произошло.
Это произошло. И камень событий покатился вниз с горы. Его уже не остановить и не вернуть. И камень этот весит очень много. Это не драка с семиклассником из-за конфликта по поводу забытой сменки. Это не стоять, потупясь, перед директором, зная, чувствуя, что на самом деле он распаляется понарошку. Для воспитания. Потому что глаза его — тёплые и смеются.
А вот здесь — не понарошку. Здесь вообще ничего не понарошку. Эта стрела в глазнице воина. Это копьё в теле вождя Ваху. Это вот "Произошло", которое… -
— которое произошло тоже не понарошку…
* * *
Алина отложила в сторону очередную стрелу. Ей, посмотрев, как она держит в руках рубила, доверили только привязывать к готовым стрелам птичьи перья. Как раз с этой работой она справлялась лучше местных. Уж больно у тех были мощные, толстые и, честно говоря, не такие ловкие пальцы.
Но мысли девочки были далеки от качества её работы. Где-то там, внизу, под этим зелёным ковром, что покрывает затылки уходящих к горизонту гор, решается главное.
Уцелеют ли её мальчишки.
Она поймала себя на том, что действительно не думает о возвращении домой. То есть думает, но… во вторую очередь. В первую — о мальчишках. О её мальчишках. Которые где-то там решают их общую судьбу. Воюют.
Мальчишки ушли на войну…
* * *
— Стойте! — велел и вождь Яли.
Его послушали.
Сторожко, выставляя перед собой копья, воины, не поворачиваясь к лесу спиной, оттянулись назад.
— Что ты знаешь? — остро глянул на Сашу вождь.