Затерянные во времени (сборник)

Уиндем Джон

— Режьте, — приказал Бэлфорд.

Матрос наклонился и дернул рукоятку. Автоматические клещи перекусили кабель, и магнит умчался в космос, а трос медленно, словно змея, вился позади него.

То были отвратительнейшие полминуты. Ведь второй магнит рванул к нам тогда с такой силой, что если бы попал, то запросто продырявил бы «Клио»; в лучшем случае мы отделались бы несколькими жуткими вмятинами. Как только опасность миновала, мы снова взглянули на «Фетиду».

Дистанция между нами увеличивалась. Теперь «Фетида» находилась в свободном падении. Я увидел, как нахмурился капитан Бэлфорд, но оставалось лишь одно-единственное возможное решение. Даже если бы мы смогли приблизиться к «Фетиде», у нас не хватило бы времени на восстановление

связи. Выбор, который сделал капитан — единственный с моей точки зрения разумный выбор,— заключался в том, чтобы управлять нашим собственным спуском и надеяться на лучшее, насколько это для нас было возможно. Мы бы ничего не выиграли, если бы пошли на риск потерять оба корабля. Он принял решение за несколько секунд. Сперва обрезал второй магнит, затем вспышка боковых дюз заставила нас повернуться кормой к Земле, и тут же заполыхали главные ракеты. Мы почувствовали себя как при внезапном и сильном торможении. «Фетида» с нераскрытыми парашютами, закрутившимися вокруг нее узлами, камнем падала с огромной высоты на вырастающую внизу Землю. Корабль уменьшался, превратившись сначала в серебряный орех, потом в сверкающую пулю, в световую точку, а затем внезапно исчез.

Капитан обратился к радисту.

— Сообщите в Спасательную Регистрационную Контору, что «Фетида» сорвалась и теперь находится в свободном падении. Подтвердите, что мы намеревались сбросить ее над 51° Северной широты и 12° западной долготы и что на подобном расстоянии угол отклонения предсказать невозможно. Затем получите прогноз погоды с Каледонского космодрома и передайте, что мы садимся.

Вот вам и чистая правда о «Фетиде». Только это — и ничего больше. Простая случайность, а вовсе не какой-то там макиавеллиевский план. Происшествия наподобие этого время от времени неизбежно случаются, и такое может стрястись с кем угодно. Иногда все проходит гладко. В других случаях ведомый корабль может вообще пропасть, и тогда капитану спасательного судна предстоит отвечать за свои действия перед Постоянной Комиссией по Расследованию. Нет сомнений, что, имей место подобное традиционное расследование, коллегия, знакомая с опасными условиями работы в космосе не хуже, чем он сам, сняла бы с капитана Бэлфорда все обвинения. А вместо этого его заставили выслушивать фантастические обвинения, которые швырнули ему в лицо люди, поразительно невежественные в вопросах того, что возможно, а что невозможно в космосе.

Первые признаки беды мы почувствовали примерно через час после того, как приземлились. Мы сидели в клубе космодрома, отмечая стаканом виски благополучное возвращение, пока представители властей проверяли корабль. Это всегда связано с утомительным ожиданием. Прежде, чем сказать, что все в порядке и отпустить на все четыре стороны, таможенники должны обшарить судно на' предмет товаров, облагаемых пошлиной, полиция — убедиться, что на борту нет ничего запрещенного, а служащие Компании — проверить оборудование, запасы, остатки горючего и т.п.

Мы были ужасно рады, что вернулись, но говорили мало. Главным вопросом для нас было, предстоит ли нам еще вернуться к работе с «Фетидой» или корабль навсегда потерян, а вместе с ним — и наше вознаграждение. Капитан, напустив на себя неприступный вид, как-то все больше глядел в стакан и, не считая моментов, когда требовалось налить еще, почти не раскрывал рта.

Мы просидели чуть ли не два часа и уже начали чувствовать, что итоги осмотра вот-вот будут подведены, когда отворилась дверь и вошел начальник полиции Каледонского космодрома. Все мы с надеждой взглянули на него. Инспектор Мак Крейг был настолько популярен среди кос-молетчиков, насколько это вообще возможно для полицейского. Он был человеком безупречно честным, приверженным духу закона, хотя и отнюдь не помешанным на букве такового. В прошлом он и сам ходил в космос и знал, каково там приходится парням вроде нас. Однако на сей раз он приветствовал нас без обычной

радости по поводу благополучного возвращения старых знакомцев. Напротив, при виде нас он нахмурился, а в глазах его явно сквозило беспокойство. Он безразлично кивнул и направился прямехонько к капитану Бэлфорду. Несколько удивленный таким прохладным приемом, капитан воздержался от своего обычного приглашения выпить, а вместо этого стал ждать продолжения.

— Уильям Бэлфорд, Уилфред Синдертон, Джеймс Фирон,— сказал он, — с этого момента вы находитесь под арестом.

Какое-то мгновение все молчали. Первым нашим побуждением (моим, да и Синдертона тоже, как он потом мне признался) было поинтересоваться, не думает ли он, что кто-то из нас протащил на «Клио» контрабанду или припрятал наркотики, и если так, то как ему это удалось? Ведь во время того рейса мы никуда, кроме Луны, не заглядывали, а шанс заполучить запрещенные снадобья там был невелик.

Услышанное, видимо, так потрясло капитана, что он несколько секунд стоял как оглушенный. Придя же наконец в себя, Бэлфорд медленно поднялся и как будто стал на добрые девять дюймов выше ростом.

— И в чем, интересно, нас обвиняют? — спросил он.

— В преступной халатности, — холодно ответил инспектор.

Но, когда он заметил явное недоумение, отразившееся на лице капитана, он сразу сменил тон.

— Извините, Бэлфорд. Но таков прямой телефонный приказ из Лондона.

— Какая такая халатность? — спросил капитан.

— Официально нам не сообщили никаких подробностей.

— А неофициально?

— Ну, если неофициально, то, по моим сведениям, «Фетида» где-то в Германии разнесла к чертовой бабушке половину какого-то городишки.

Мы так и вылупились на него.

— Но это же попросту невозможно, — наконец воскликнул я.

— Действительно, чушь какая-то, — подхватил Синдертон.— Я же лично проследил за отсечкой резервуаров. На борту и капли горючего не оставалось.

И тут мы оба взглянули на капитана.

— Это какая-то ошибка, — подтвердил он. — Мы проводили проверку корабля вместе с мистером Синдертоном и мистером Фироном. И избавились от всего горючего, которое не не поместилось в баках «Клио».

Полицейский с несчастным видом сказал.

— Ребята, поймите, я ведь знаю вас как облупленных и сам абсолютно уверен, что здесь какая-то ошибка, но сами же понимаете — приказы начальства не обсуждаются. Я просто обязан арестовать вас и как можно скорее отправить в Лондон. Так что вы уж извините, но служба есть служба.

— О чем речь, Мак Крейг, к вам у нас, конечно же, никаких претензий. Наверняка просто где-то в верхах как обычно что-то напутали. Поэтому чем скорее мы попадем в Лондон и во всем разберемся, тем будет лучше для всех нас. Когда мы сможем вылететь?

— Полагаю, немедленно. Я уже распорядился подготовить ракетоплан. Скорее всего он уже ждет.

— Вот и отлично, — капитан опрокинул в глотку остатки виски.
– — Ведите, — добавил он и первым направился к двери.

Глава 5

Катастрофа

Мы, конечно, сами не могли понять, что именно послужило причиной недоразумения, но сильно подозревали, что на самом деле имело место всего-навсего преувеличение. Нельзя было полностью исключить, что корабль, ударившись оземь, разлетелся на куски: в этом случае на основании поспешных докладов соответствующих служб наверх там легко могли бы принять мощный удар за взрыв. Нам казалось, что будет совсем нетрудно снять с себя обвинения в том, что по нашей халатности произошел взрыв. Любой член экипажа «Клио» подтвердил бы, что на «Фетиде» не оставалось и пол-унции горючего. Правда, нельзя было исключать обвинение в халатности при закреплении кабелей, но все мы были специалистами самой высокой квалификации, поэтому трудно было сомневаться в том, что мы сделали все возможное для проведения спуска «Фетиды» максимально безопасным.