Затерявшийся в мирах (Лафайет О'Лири - 2)
Шрифт:
Ему понадобилось целых пять минут, чтобы немного прийти в себя. Он снова двинулся вперед - сделал наугад пять шагов, затем еще два - так, на всякий случай. Потом он остановился и отключил плоскоход.
– Ты как здесь очутился?
– услышал Лафайет удивленный голос. В ослепительных лучах солнца он на секунду увидел внутренний двор замка, словно освещенный вспышкой молнии, чью-то ухмыляющуюся физиономию, шляпу с перьями и занесенную над собой дубинку... Потом ему на голову обрушилась ближняя башня, и свет померк перед глазами.
10
– Одно могу сказать, ваше высочество, - этот
– Голос ударял в виски Лафайету, словно океанский прибой о скалы в тропиках.
– Я его вежливо так прошу пройти со мной, а он возьми да и выхвати нож. Ну, я его, конечно, и пальцем не тронул, говорю только: отдай нож, пожалуйста. А он вместо этого побежал, но поскользнулся на банановой корке, упал и ударился головой о булыжник. Я тогда его аккуратненько поднял и принес сюда - ведь я же знаю, что вы, ваше высочество, очень беспокоитесь об этом заключенном. Хотя, сказать по правде, я никак не возьму в толк, что это вы с ним так носитесь. Я вот уже двадцать один год служу...
– Молчать, идиот! Тебе было приказано беречь его, как зеницу ока! Что это за шишка у него на голове размером с королевскую печать? Еще одно слово - и я прикажу скормить тебя пираньям!
Лафайет слушал и никак не мог сообразить, где он находится. С трудом приоткрыв один глаз, он обнаружил, что стоит, поддерживаемый сзади стражником, посреди просторной комнаты, украшенной гобеленами, канделябрами, коврами, зеркалами в позолоченных рамах и дорогой мебелью из темного дерева. Прямо перед ним в удобном кресле сидел великолепно одетый седоволосый мужчина. Правильные черты его лица, столь хорошо знакомые Лафайету, были искажены гневом.
– Го-го-го-го, - залепетал О'Лири.
– Сержант, если он повредился рассудком, тебе не сносить головы! взвизгнул седовласый. Он встал с кресла и подошел к Лафайету.
– Лоренцо, - заговорил он.
– Лоренцо! Ты меня узнаешь? Это я, принц Крупкин. Ты понимаешь, что я говорю?
– Он внимательно посмотрел О'Лири в лицо.
– Я... я... вас понимаю, - с трудом проговорил Лафайет.
– Но... но... вы... вы...
– Вот и отлично! Эй вы, кретины, усадите моего гостя вот здесь, на подушки. Да принесите вина! Как твоя голова, мой мальчик?
– Ужасно, - ответил Лафайет, морщась от боли.
– Только у меня прошло похмелье, как я свалился в шахту лифта. Едва я оправился от падения, как этот негодяй стукнул меня дубинкой по голове. У меня, должно быть, было подряд три сотрясения мозга. Мне нужен врач. Я хочу спать и есть. Дайте мне таблетку аспирина...
– Обязательно, обязательно, дружок. Ты только не волнуйся. Приношу свои извинения за этот досадный инцидент. И надеюсь, ты простишь меня за все то, что я наговорил при нашей последней встрече. Я погорячился. Знаешь, я как раз собирался послать за тобой, когда сержант доложил, что встретил тебя в тюремном дворе. Кстати, как ты туда попал?
– Очевидно, я прошел сквозь стену. Сейчас мне трудно вспомнить.
– Ну, конечно, конечно. Не думай об этом, лучше отдохни, выпей что-нибудь. А потом можно и поспать. Только сначала мы с тобой побеседуем, хорошо?
– Не хочу беседовать, хочу спать.
– Глупости, Лоренцо! Ты скоро опять будешь в форме. Лучше скажи мне вот что: где она?
– Кто?
– Не валяй дурака, Лоренцо!
– в голосе Крупкина послышалось раздражение.
– Ты прекрасно знаешь - кто!
– И все-таки напомните мне.
Крупкин вплотную придвинулся к нему.
– Леди Андрагорра, - рявкнул он.
– Что ты с ней сделал?
– Почему вы решили, что я с ней что-то сделал?
Его высочество свирепо уставился на О'Лири и хрустнул пальцами - этот звук отозвался в голове Лафайета новым приступом боли.
– Кто же еще, по-твоему, посмел бы похитить ее из роскошных покоев, куда я по своей доброте поместил это неблагодарное создание?
– Хороший вопрос, - пробормотал О'Лири.
– Это вполне бы мог сделать Лоренцо. Вот только он сидит в камере...
– Совершенно верно! Именно поэтому я еще раз спрашиваю тебя: где она?
– Понятия не имею. Но я очень рад, если ей удалось сбежать отсюда.
– Ах ты, неблагодарный обманщик! Ты скажешь мне правду, а не то я прикажу пытать тебя каленым железом!
– Я думал, что меня полагается беречь, как зеницу ока, - заметил Лафайет. Он прикрыл глаза и сосредоточился на красных кругах, которые возникали перед ним в такт с ударами сердца.
– Вот ты как заговорил! Ну, подожди, я с тебя живьем шкуру спущу... Крупкин неожиданно замолчал, глубоко вздохнул и со свистом выпустил воздух сквозь зубы.
– Да, нелегко править империей, - прошипел он.
– Даешь еще один последний - шанс негодяю, который предал тебя, и вот что из этого получается. Он не нуждается в снисхождении...
Лафайет с трудом приоткрыл глаза и принялся внимательно рассматривать искаженное яростью лицо принца.
– Поразительно, - прошептал он.
– Вы говорите точно так же, как он. Если бы я уже не повстречал Свайнхильд, Халка, леди Андрагорру, Спронройла и герцога Родольфо, я бы поклялся, что вы...
– А-а-а, так ты знаком с этим плутом Родольфо! Это он переманил тебя, заставив забыть о долге, верно? Говори, что он тебе пообещал? Я дам тебе вдвое больше! Втрое!
– Ну что ж, попробуем вспомнить: он говорил что-то о бесконечной признательности...
– От меня ты получишь в десять раз больше признательности, чем от этого напыщенного вельможи!
– Так чего мне все-таки ждать от вас?
– спросил Лафайет.
– Почестей и благодарности или дыбу?
– Ну, ну, мой мальчик, я пошутил. Нас ждут великие свершения. Мы сможем перевернуть весь мир, если только будем вместе. Нам станут доступны все сокровища рудников, морей и лесов, все сказочные богатства Востока! Крупкин подался вперед, глаза его горели.
– Ты только подумай: здесь никто понятия не имеет, где находятся месторождения золота, алмазов и изумрудов! Но мы-то с тобой знаем об этом, так?
– Он хитро подмигнул.
– Мы будем работать вместе. Мой гений предпринимательства и твои необычайные способности!
– он подмигнул еще раз.
– Ты только представь, чего мы сможем достигнуть!