Затерявшийся в мирах (Лафайет О'Лири - 2)
Шрифт:
– Неужели ты думаешь, что я буду сидеть на этой мраморной фабрике, подпирая головой потолок, пока ты будешь где-то летать, рискуя сломать себе шею?
– Ни в коем случае, милочка, - сказал Спронройл.
– Фитцблумер, разверни тринадцатую модель - двухместную.
– Он с вызовом взглянул на О'Лири. Если кто-то думает, что я взвалю на себя заботу о девице, которая на два фута выше меня, то он глубоко заблуждается.
– Ну... тогда другое дело, - уступил О'Лири.
В течение десяти минут были проверены схемы, и тринадцатую модель поместили
– Летающая подстилка!
– бормотал себе под нос Пинчкрафт.
– Да она надежнее океанского лайнера! Не превышай шестидесяти миль в час первое время, пока не освоишься с системой управления, только и всего.
– Ладно, - ответил Лафайет, закутываясь в подбитый мехом плащ-невидимку, чтобы не продрогнуть на ветру. Свайнхильд устроилась сзади, обняв его за талию.
– Ну, поехали, - скомандовал О'Лири.
Он ощутил знакомый толчок, потом на какое-то мгновение у него закружилась голова - это ковер ложился на выбранный курс. А дальше только ветер засвистел у них в ушах. Где-то далеко внизу стремительно исчезали огни специализированного завода "Аякс".
– Надеюсь, ты не очень сердишься, что я полетела с тобой?
– прошептала ему в самое ухо Свайнхильд.
– Да нет, не очень, - ответил Лафайет, не оборачиваясь.
– Только не мешай мне, когда дело примет серьезный оборот. Крупкин сбежал, потому что испугался, что я узнаю его и пущу в ход свои психические энергии.
– Он невесело рассмеялся.
– И я действительно его узнал - но вот использовать психическую энергию против него уже не в моих силах.
– Зато тебе везет, - ответила Свайнхильд.
– Мы чудом спаслись только потому, что ты обнаружил дверцу в скале. По-моему, это тоже неплохо.
– В моем везении есть что-то странное, - заметил О'Лири.
– Мне либо чертовски везет, либо чертовски не везет. Помнишь, как я нашел рясу монаха в парке? Или еще раньше, на паруснике, когда у меня под рукой оказался нож - без него мы бы пропали. Мне иногда начинает даже казаться, что я опять могу управлять психическими энергиями. Но потом я пробую опять - и никакого толку. Что-то здесь не так.
– Не стоит переживать об этом, Лейф. Лучше положись во всем на судьбу. Я именно так и делаю и до сих пор как-то выкручивалась.
– Ну, тебе-то проще, - возразил Лафайет.
– Ведь о чем ты мечтаешь? Попасть в большой город и пожить в свое удовольствие. А я... Знаешь, мне порой даже хочется вернуться в пансион миссис Макглинт. По крайней мере, можно было бы спокойно жить, питаясь сардинами.
– Да, Лейф, ты прав - тебе здорово достается. Ты настоящий герой.
– Да какой я герой?
– рассмеялся О'Лири.
– Ты ошибаешься, - сказал он с деланной скромностью.
– То есть, я хочу сказать, что настоящие герои любят опасность. Ну, а я хочу тишины и покоя - только и всего.
– Ты хочешь тишины
– Если бы все было так просто, Свайнхильд! Но сначала я должен расквитаться с этим прохвостом Крупкиным-Горублом! Только бы мне добраться до него! Хотел бы я видеть его лицо, когда я скажу ему, что знаю, кто он такой и что затевает. Тогда...
Ковер подбросило, словно он попал в восходящее течение.
– Осторожнее!
– вскрикнула Свайнхильд, указывая на что-то возникшее прямо перед ними. Лафайет прокричал команду - но было уже слишком поздно. Резко накренившись влево, ковер на полной скорости вошел в снеговое облако, перевернулся и кувырком понесся к земле в потоке мельчайших ледяных кристалликов, похожих на сахарный песок. Лафайет почувствовал, как Свайнхильд вцепилась в него, а ремни безопасности врезались в грудь. Снег бил ему в лицо, словно песчаный смерч...
На головокружительной скорости ковер врезался в сугроб. Лафайет попытался сесть. Вокруг него мелькали огни фонарей, двигались тени, откуда-то доносились хриплые голоса, цоканье копыт...
– Опять ты, - услышал он знакомый голос.
– Как - когда - на чем - но главное, зачем? Когда я видел тебя последний раз, ты мирно спал в роскошных покоях. Что ты делаешь в этом сугробе?
О'Лири заморгал ресницами, по которым стекал растаявший снег, и, словно сквозь туман, увидел прямо перед собой озабоченное лицо Горубла-Крупкина. За ним стояли, раскрыв рты, вооруженные стражники.
– Решил незаметно скрыться, а?
– сказал Лафайет срывающимся голосом. На этот раз вам это не удастся, ваше бывшее королевское величество. Я узнал тебя и знаю, что ты задумал...
Лафайет потянул за край ковра, который каким-то образом обмотался вокруг него, но тщетно - его словно накрепко связали веревками.
– По-послушай, мой мальчик, - пролепетал, запинаясь, Горубл. Он жестом приказал стражникам отойти в сторону.
– Почему бы нам не договориться по-хорошему? Ведь ты неплохо устроился, к чему тебе мне мешать? Видишь ли, совсем нелегко стать простым смертным после того, как правил королевством. Будь ко мне снисходителен. Если бы ты согласился помочь мне вернуть престол в Артезии, я бы отблагодарил тебя по-королевски, можешь мне поверить. Хочешь, я отдам в полное твое распоряжение Меланж...
– Забудь об этом, - ответил Лафайет, стараясь незаметно высвободить руку.
– В Артезии я имею все, что захочу. С какой стати я буду помогать тебе?
– Но здесь ты был бы полновластным хозяином всех богатств - движимого и недвижимого имущества, природных ресурсов, лесов...
– Что-о-о? Остаться в Меланже? Да ты с ума сошел! Я сплю и вижу, как бы мне побыстрее вернуться домой! Здесь не жизнь, а сплошное мучение!
Горубл хотел было что-то сказать, но передумал и внимательно посмотрел на Лафайета.