Затишье перед бурей
Шрифт:
Другой же казался совсем молодым. Он был так красив, что даже Перун удивился, что такая красота существует среди разумных существ. Лишь один человек превосходил этого незнакомца в красоте, так рассудил Перун. У молодого человека были разноцветные волосы, смесь золота и серебра, а глаза светились, словно изумруды. Одет он был в алый хитон, на пальцах его красовались перстни, а сандалии были украшены драгоценными камнями.
– Господин Алкивиад!
– Владыка Алкивиад!
Горожане склонили свои головы перед градоправителем. В их голосах слышалось
«Так это и есть Алкивиад, сын Искандера», – удивился Перун. – «Но что это за странная мелодия? Почему я не вижу музыкантов? Мелодия словно сопровождает Алкивиада…»
Неожиданно Алкивиад остановился и устремил свой взгляд на Перуна. Он слегка улыбнулся и воскликнул:
– Хвала тебе, герой! Ты спас наш город! Я только что прибыл и был счастлив узнать, что в мое отсутствие с городом все в порядке.
Перун молчал, взглядом изучая Алкивиада. Он не ощущал неискренность в его словах, но что-то не давало ему покоя. Алкивиад был так красив, его голос был так приятен, что вместо расположения, это напротив, заставило громовержца помрачнеть.
– Что же ты молчишь? – улыбнулся Алкивиад, а затем добавил. – Перун.
Внезапно мелодия изменилась, теперь по всей округе разносилась не величественная песнь, но жутковатые завывания, создающие напряженную атмосферу.
– Так ты знаешь, кто я такой… – громовержец не подал виду, что удивился.
– Сложно ошибиться, – пожал плечами Алкивиад, – кто еще может обладать такой силой молний? Я наслышан о тебе и других «богах» Совета. – последнее он произнес с нескрываемой иронией.
«Мы о них ничего не знаем, но они…» – нахмурился Перун.
Он осознал, что соглядатаи Искандера вполне могли изучить континент вдоль и поперек. Или же он сам мог поведать об этом своим детям.
– Раз ты мне благодарен, то ответь на несколько вопросов, – Перун превратился в молнию и в следующий миг появился прямо перед Алкивиадом. – Вопрос первый – что это за мелодия?
– Тебе нравится? – усмехнулся Алкивиад, разводя руками, музыка вновь изменилась, теперь играла расслабляющая арфа, затем он щелкнул пальцами и их троицу окружил барьер, изолирующий звуки, так горожане не могли услышать их разговор. – Я везде с музыкой. Я слушаю музыку, когда сплю, когда ем, когда сражаюсь. Всегда. Ты, наверное, подумал – предаюсь ли я плотским утехам под музыку? Да. Меня всегда сопровождает мелодия. Такова святая способность моего друга Агапита, – кивком головы он указал на стоящего рядом мужчину с закрытыми глазами. Услышав свое имя, Агапит поклонился.
– Тебе нравится изумлять, – кивнул Перун.
– Конечно, – улыбнулся Алкивиад. – каков же твой второй вопрос, громовержец?
– Я здесь из-за твоего отца. Мне нужно поговорить с Искандером.
– О-о-о, боюсь, что ничего не выйдет, – вздохнул Алкивиад, – мой отец уже давно не покидает своей Обители.
– Где его Обитель?
– Никто не знает, – пожал плечами Алкивиад. – Говоря, что он не покидает своей Обители, я имел в виду, что после того, как он вошел в нее, никто
– Хм.
– Зачем тебе мой отец?
– Кто сейчас правит в государстве? – не отвечая вопрос Алкивиада, спросил Перун.
– Каждый сатрап правит своей сатрапией, – развел руками Алкивиад. – Я сатрап острова Изобилия.
– Ваша империя не централизована? – нахмурился Перун.
– Она едина, – усмехнулся Алкивиад. – Был у меня братец, который решил восстать… больше его нет. Если ты беспокоишься о возможном вторжении, то не волнуйся, без воли отца мы не сделаем и шагу.
– Ты так говоришь.
– Пусть я и успел увидеть самое окончание твоего боя, я оказался впечатлен. Не думал, что члены Совета так сильны.
– Кем ты себя возомнил? – презрительно фыркнул Перун, взирая сверху вниз на градоправителя.
– Я? Видишь ли, великий громовержец, – улыбнулся Алкивиад, – я гений. Я истинный гений. Мне всегда все давалась слишком легко. Хоть я и самый молодой, я давно обошел своих братьев и сестер. Я умнее их, я сильнее их, я красивее их. Я лучший во всем. Лишь отец превосходит меня, хотя я уже не так в этом уверен.
– Скучающий гений, – усмехнулся Перун.
– Именно так, – вздохнул Алкивиад, – пусть я и впечатлен твоей силой, но уверен… что не проиграю тебе.
– Ха-ха, человек, ты хочешь спровоцировать меня? – рассмеялся Перун.
– Нет, что ты! – улыбнулся Алкивиад и щелкнул пальцами, убирая барьер. – Я – Алкивиад, сын солнцеликого Искандера, правитель этих земель вызываю тебя, Перун, бог грома и молний, на поединок!
Повисло молчание. Горожане не знали, о чем говорили Алкивиад и Перун, но услышав вызов, оказались ошеломлены. Да и сам громовержец удивился.
«О чем он думает? Неужели Алкивиад обычный самоуверенный юнец?» – разочарованно подумал Перун.
– Почему?
– Зачем?
– Что случилось?
– О чем они говорили?
Этими вопросами задавались жители Алкивиадики. Они перешептывались в толпе, не смея повысить голос. Все ожидали ответ Перуна.
– Ты… – Перун помрачнел, его голос похолодел, – ты понимаешь, что делаешь? Ты решился вызвать меня на бой. Я бог, ты человек.
– Между нами говоря, – улыбнулся Алкивиад и добавил шепотом, – мы оба знаем, что ты не бог. И мой отец не бог… и даже я.
– Ты осознаешь, что умрешь, вступив со мной в бой? – вздохнул Перун.
– Гордыня твоя превышает даже мою! – рассмеялся Алкивиад. – Не будь так самоуверен.
– Хорошо! – кивнул Перун. – Я принимаю твой вызов, человек!
– Через месяц, ровно в полдень, на арене, которую мы соорудим прямо на этой равнине! – хлопнул в ладоши Алкивиад, его глаза излучали искреннюю радость. – А до тех пор ты – мой гость. В моем дворце ты получишь все, что пожелаешь.
Услышав ответ Перуна, толпа возликовала. Алкивиадийцы желали вновь увидеть великую силу громовержца. Но никто не верил в победу Перуна. Все знали, что Алкивиад непобедим, и были уверены в его победе. Зрелище будет что надо, думали горожане.