Затмение

Майер Стефани Морган

Он прервал меня быстрым поцелуем.

— Я сказал, не волнуйся. Ты можешь кое-что для меня сделать?

— Все, что захочешь, — быстро пообещала я.

Он отпустил мое лицо и, склонившись над мотоциклом, достал оттуда что-то, что прятал там все это время. Затем он повернулся ко мне, держа в руках два разных предмета, один их которых был черным и бесформенным, а второй ярко-красным, хорошо заметным даже издалека.

— Пожалуйста? — попросил он, улыбаясь моей любимой кривоватой улыбкой, перед которой я никогда не могла

устоять.

Я взяла предложенный мне красный шлем и взвесила его в руках.

— Я буду выглядеть глупо.

— Нет, ты будешь выглядеть элегантно. Достаточно элегантно, чтобы не причинить себе вред.

Он перекинул через руку ту бесформенную черную вещь, которую достал вместе со шлемом, и взял мое лицо в свои руки.

— Сейчас в моих руках находится то, без чего я не могу жить. Ты могла бы об этом позаботиться.

— Окей, прекрасно. Что это за вещь? — подозрительно спросила я.

Он засмеялся и встряхнул что-то, наподобие куртки.

— Это мотоциклетная куртка. Конечно, я не испытывал этого на личном опыте, но слышал, что дорожная насыпь не очень приятна на ощупь.

Он протянул ее мне. Глубоко вздохнув, я откинула назад свои волосы, и одела шлем. Потом просунула руки в рукава куртки. Он застегнул на мне молнию и с играющей в уголках его губ улыбкой, отступил назад.

Я чувствовала себя слишком громоздкой.

— Будь честным, насколько нелепо я выгляжу?

Он сделал еще шаг назад и поджал губы.

— Так плохо, да? — пробормотала я.

— Нет, нет, Белла. Вообще-то…

Казалось, он пытался подобрать правильное слово.

— Ты выглядишь… сексуально.

Я засмеялась:

— Честно?

— Очень сексуально, честно.

— Ты так говоришь только для того, чтобы я это носила, — сказала я. — Но все в порядке. Ты прав, это выглядит элегантно.

Он обвил меня своими руками и притянул к груди.

— Ты такая глупая. Я полагаю, что в этом заключена часть твоего очарования. Хорошо, я допускаю, что у этого шлема есть свои недостатки.

Затем он снял с меня шлем и крепко поцеловал.

Позже, когда Эдвард вез меня в Ла Пуш, я почувствовала, что вся эта беспрецедентная ситуация казалась мне странно знакомой. Чтобы определить причину, вызвавшую дежа-вю, пришлось хорошенько подумать.

— Знаешь, что это мне напоминает? — спросила я. — Это очень похоже на то, что было со мной в детстве, когда Рене привозила меня к Чарли на лето. Я снова чувствую себя семилетней.

Эдвард рассмеялся.

Если быть откровенной, то одно отличие все-таки было, но я благоразумно не стала упоминать об этом вслух, так как это отличие заключалось в том, что тогда у Рене с Чарли был гораздо лучший период в жизни, чем сейчас у нас.

По пути в Ла Пуш мы срезали угол и нашли Джейкоба, стоявшего прислонившись к дверце красного «Фольксвагена», собранного им же из запчастей. Тщательно сдерживаемое выражение безразличия на его лице мгновенно

сменилось радостной улыбкой, когда я помахала ему с переднего сидения.

Эдвард припарковал свой «Вольво» на расстоянии тридцати ярдов.

— Позвони мне, когда соберешься возвращаться домой, — сказал он. — И я буду здесь.

— Я не стану задерживаться, — пообещала я.

Эдвард вытащил из машины мотоцикл и мой новый костюм — меня впечатлило то, с какой легкостью он это сделал, хотя, что трудного для него было в том, чтобы удерживать мотоцикл, когда он был силен настолько, чтобы легко передвигать груженые под завязку фургоны.

Джейкоб молча наблюдал, не делая никаких попыток приблизиться, улыбка исчезла с его лица, а темные глаза помрачнели.

Бросив куртку поперек сидения, я сунула свой шлем под мышку.

— Ты все взяла? — спросил Эдвард.

— Никаких проблем, — заверила я его.

Он вздохнул и наклонился ко мне. Я подставила лицо для легкого прощального поцелуя, но Эдвард удивил меня, крепко обхватив руками и поцеловав долгим страстным поцелуем, как до этого целовал в гараже, таким долгим, что я начала задыхаться.

Эдвард спокойно рассмеялся над чем-то, а затем отпустил меня.

— Пока, — сказал он. — Мне действительно нравится твоя куртка.

Когда я отворачивалась от него, мне показалось, что в его глазах промелькнула вспышка чего-то такого, чего я не должна была видеть. Я не могла сказать наверняка, что это было. Возможно, беспокойство. В течение секунды я склонялась к тому, что это была паника. Но, вероятно, я как обычно делала из мухи слона.

Толкая мотоцикл навстречу Джейкобу к невидимой границе между территориями вампиров и оборотней, установленной в соглашении, я чувствовала его взгляд на своей спине.

— Что все это значит? — осторожно спросил меня Джейкоб, с загадочным видом рассматривая мотоцикл.

— Я думаю, что должна отдать его туда, где ему самое место, — ответила я.

В течение одной короткой секунды он обдумывал мои слова, а затем его лицо озарилось широкой улыбкой.

Теперь я точно знала место, где начиналась территория оборотней, потому, что Джейкоб, наконец, отошел от своей машины и быстро приблизился ко мне, в три длинных шага преодолев разделявшее нас расстояние. Он забрал у меня мотоцикл, закрепив его на подножке, и заключил меня в свои крепкие, как тиски объятия.

Услышав шум мотора «Вольво», я изо всех сил попыталась освободиться.

— Прекрати это, Джейк.

Он засмеялся и отпустил меня. Я повернулась, чтобы помахать Эдварду на прощание, но серебристая машина уже исчезла за поворотом.

— Мило, — прокомментировала я, позволяя горечи просочиться в свой голос.

Он невинно распахнул глаза:

— Что?

— Он только что очень мило продемонстрировал то, что ему это было не приятно, тебе не стоит рисковать, испытывая свою удачу.