Завершение проекта Повелитель
Шрифт:
– Они разве съедобны для человека? – спросил он, осматривая повреждения.
– Не пробовал, не знаю.
– Я спросил для человека, а не для тебя, ты и собаку со шкурой сожрать можешь.
– Ты Сивуч говори, да не заговаривайся. Думаешь, люди их убили?
– Похоже на то. Ты что-нибудь слышал про племя в пустыне?
– Не приходилось. В пустыне человеку жить невозможно.
– А мы, сколько дней тут уже обитаем?
– Ну, так то, мы…,- оскалился я.
Находка, конечно, наводила на определенные размышления, и по-доброму лучше было нам глаза не мозолить, а идти между барханов, чтобы не так заметно. Но пауки понимаете ли…А
– Город! Полковник! Город!
– Где?
– Прямо смотри!
– Это черные трубы какие-то? – спросил он, вооружившись биноклем.
– Да. И трубы тоже.
– К ночи дойдем?
– Вряд ли.
И точно, до ночи в город мы не вошли. Уже было темно, когда жидкая растительность стала попадаться чаще и гуще. Подходили мы к дачному поселку. Именно здесь я недавно встретил ворлоков. Но как изменился поселок? Или я просто с этого края его не видел? Окраину занесло песком, кое-где торчали крыши и макушки сухих деревьев. А впрочем, чуть дальше песок пошел на убыль. Задержали таки его кусты да заборы. Еще пару километров и вот уже нормальные заросли. А справа повеяло влагой. Мазутка! Жива речка. И я инстинктивно стал забирать еще правее.
– Там речка.
– Угу.
Мы свернули направо. Меня подмывало броситься к речке, сломя голову, чтобы если не напиться, так хоть облить себя водой, впитать ее через кожу. Только вот было ощущение, что сил добежать хватит, а попить нет. Сдохну я на берегу. Меня шатало из стороны в сторону. Еле переставлял свинцовые ноги. Забор из дряхлого штакетника казался непреодолимой преградой. Фигня. Надавил на него весом тела, и он рассыпался.
– Ну и ты проходи Сивуч.
– Спа..бо, – попытался выговорить полковник.
В этих скитаниях по пустыне мы здорово поиздержались и выглядели как два близнеца, одинаковы с лица. Глаза у полковника провалились, щеки впали, коричневая от солнца кожа обтянула скулы. Как я выглядел, не знаю, зеркала не было, но думаю примерно так же.
– Это плохо…, – Моисей Хаймович нахмурился, глядя на загаженный голубями пол, – Тебе нужно вернуть своих людей. На вашу помощь я рассчитывал.
– Да откуда ты все про нас знаешь? – изумился Андрей, все еще никак не привыкнув к осведомленности старика.
– Видишь ли, Андрей, – Хаймович вздохнул, – Искусственный разум подчинил себе множество насекомых, мутировавших насекомых. Это его глаза и уши. Он полностью контролирует все, что происходит в городе. По крайней мере, в дневное время. Ночью осы спят.
– Осы? – Сивуч тут же вспомнил осу встреченную им в подъезде.
– Ну, да, осы его первые помощники. Они способны к коллективному мышлению, поскольку создают ульевые конгломераты.
– А
– Антон? Да. От него. Но люди не совсем помощники..
– Слушай, Мо…Хаймович, – Андрей почему-то от волнения забыл имя, – Тогда ты должен знать, что взорвать можно этот мутировавший разум. Там на минус шестом этаже находится ядерный реактор холодного синтеза.
– Знаю, – грустно кивнул старик, – но без жетона доступа туда не проникнуть. А он остался на груди моего…, – Хаймович замялся, подбирая выражение, – друга, который пропал.
– Какого друга? Ты не мог знать моего отца?
– Не может быть! Помедленнее молодой человек. Как говоришь, звали твоего отца? Не Максимом ли?
– Моего отца звали полковник Виктор Андреевич Сивуч командир части?7844.
– Понятно, – старик облегченно вздохнул, – А почему когда речь зашла о допуске, ты подумал о своем отце?
– Потому, что у него он всегда висел на шее. Это наш семейный талисман.
– И где он сейчас?
– Пропал. Отец пропал вместе со всем…У него карты были подземелья, и все у него было.
Андрей удивлялся сам себе и не верил удачи. Что вот так, запросто он волею судьбы встретился с нужным человеком из того самого подземелья. И ему не нужно искать институт, и что возможно все решится гораздо быстрее. От радостных перспектив у него кружилась голова, и он так разоткровенничался с незнакомым человеком, что сам себя не узнавал. А ведь перед ним сидел мутант. Он это четко почувствовал, так же как и то, что он не просто старик, он Древний, каким-то образом ставший мутантом.
– Тогда у нас есть единственное решение. Нужно поймать и уничтожить биоконструкцию, которая уже три дня ошивается где-то в городе. Я, правда не знаю, как его убить и возможно ли вообще его убить. Но есть у меня кое-какие догадки на этот счет.
– Невозможно убить? Так что это такое?
– Видишь ли, Ма…Андрей. Когда ученые решили создать И.Р. они столкнулись с такой проблемой, как..со множеством проблем. Словом для существования разума было необходима биологическая оболочка. Она росла и развивалась вместе с разумом. А поскольку И.Р. была задана конкретная задача – создание идеального ДНК. То в первую очередь он и тело свое создал идеальным. И то, что получилось – их ужаснуло.
– Он так страшен? – Сивуч поежился, вспоминая отметины на панцире жуков.
– Я не знаю, как он выглядит. Никто не знает. Он аморфен, то есть, волен принимать любую форму.
– Но его нужно убить. Поскольку если он соединится с разумом, которому чуждо все человеческое…Произойдет нечто ужасное. А времени у нас осталось крайне мало. Я отключил "Зов". И если И.Р. это заметит…
– Хаймович, если ты…, – Андрей замялся, ему никогда не приходилось общаться с таким старым человеком, – Вы так близко подобрались к И.Р., может проще убить его? Запертого внутри машины?
– Пробовал. Безрезультатно.
– А реактор? Ну, да..допуск.
В разговоре наступила пауза. Андрей, на языке которого вертелись тысячи вопросов, вдруг впал в ступор. Слишком много свалилось на его голову, и все это надо было переварить, и освоить, и принять какое-то решение.
– Ладно. Андрей. Мне пора. Скоро рассвет. И.Р. совсем не нужно знать, что я отлучался. Постарайся вернуть своих людей. Ни ты один, ни мы вдвоем с аморфом не справимся.
– А как мы справимся, если его нельзя убить? И как мы узнаем, что это он – аморф?