Заветное Желание
Шрифт:
— Ответьте, на чью сторону встала госпожа Победа? Я ничего не помню.
Драк замялся, не то желая подобрать нужные слова, не то выискивая предлог, чтобы отложить неприятный разговор.
— Победа за нами, – наконец, натянуто улыбнулся он. – Сейчас вам нужно набраться сил. Давайте пока оставим все подробности.
— Я должна поблагодарить Эйлиит за оказанную нам помощь.
— Хорошо. Мы можем остаться здесь еще на… день.
Драк кивнул и отправился на поиски Йеалайи, а до Анжи с опозданием дошло, почему они могут остаться
Застонав, Анжи заставила себя приподняться и сесть. Перед глазами все поплыло, голову сдавило болью. Зажмурившись, она попыталась встать. Коварная земля начала уползать из-под ног.
— Допрыгалась, блоха? – проворчала оказавшаяся рядом Рэйналь, подхватив Правительницу одной рукой. – Садись! Куда тебя вечно несет? Держи. Ешь, не то еще долго не очухаешься! Кому я тогда буду мстить?
— Госпожа Рэйналь, я должна покаяться перед вами…
— Замолчи, – отвернувшись, велела Королева. – Ты думаешь, я и впрямь поверила тому, что ты можешь вернуть мне покойных сестру и сына? Блоха! Но признаю, ты сделала удачный ход, зная, что я захочу быть обманутой.
— Простите.
Рэйналь ощупала ее замутненным взглядом, надменно тряхнула спутанными косичками хвоста и, позвякивая кольчугой, поднялась.
— Ешь, блоха. Пока травяная похлебка не остыла.
Королева направилась к жалкой кучке оставшихся в живых Ардоровцев. Анжи посмотрела ей в след и сделала несколько глотков. Вяжущая настойка была отвратительна на вкус, но силы восстанавливала бешеными темпами. Через час Анжи уже могла встать, через два – прогуляться от ствола к стволу, а ближе к вечеру ощутила излишний прилив незнакомой энергии.
— Не надо! – упрашивал Адамант, преградив ей путь к долине. – Не ходи туда. Тебе не следует видеть все это. Правительница!
— Пропусти.
Оттолкнув парня, Анжи начала спускаться по отлогому склону, и вскоре была вынуждена уткнуться лицом в сгиб локтя. То, что предстало перед ней – еще ни в одном кошмаре привидится.
Чародейское Поле послужило холстом, на котором Смерть увековечила все ужасы земного бытия. Победа на нашей стороне? Она милостиво встала за Тир-ре? Но ее великодушие щедро оплачено столькими жизнями!
Выиграли и проиграли. Спасли и погубили.
— Пойдем отсюда, Правительница, – снова взмолился спустившийся следом Адамант, наблюдая за всхлипнувшей Анжи.
— Кыш! – пнув ногой воздух, крикнула она, отгоняя воронов, клевавших покойников. – Кыш отсюда! Почему убитых еще не придали земле? Оставили на растерзание этим стервятникам! Адамант? Я к тебе обращаюсь!
— Но… среди нас ведь нет могильщиков. И убитых слишком много. Недели не хватит, чтобы, извини за грубость, разгрести эти завалы.
— Значит, мы останемся здесь на две недели! На месяц! На год! Пока не отдадим последнюю дань павшим за нас воинам!
— Что ты делаешь? – поморщился ошеломленный Адамант, когда Анжи вонзила зачарованный меч в землю. – Остановись.
— А-а! Отпусти меня! Не смей удерживать! Раз другим безразличны сгубленные во имя Тир-ре души, я сама проложу им дорогу в Элль! А пока их тела не вручены земле, они будут страдать на задворках Векра! Страдать за наши грехи! Отпусти, сказала!
— Хорошо! Мы все сделаем! Только успокойся. Пожалуйста.
Анжи припала на колено, держась за перекрестие застрявшего в земле меча и, оглядев поле, накрыла ладонью дрожащие губы.
— Пойдем, – взяв ее под локоть, шепнул Адамант. – Поднимайся. Даже если остальные откажутся, я все сделаю сам. Обещаю тебе.
— А где Ундина и пришедшие с ней лучники?
— Они покинули Чародейское Поле сразу же, как все закончилось.
— Кто-нибудь из жителей Тир-ре выразил им признательность?
— Не знаю. Но вряд ли. Всем еще было не до того, а они уже исчезли.
Он помог ей встать и повел обратно на возвышенность, но Анжи попросила задержаться. Неподалеку горел костер. По стенам уцелевшего шатра скользило дыхание вечера. Тусклый красноватый свет очерчивал сидящие и прогуливающиеся поблизости силуэты.
Один человек со скованными запястьями повернул голову и посмотрел в сторону остановившейся Правительницы. Та нерешительно высвободилась из рук поддерживающего ее Адаманта и неуверенно побрела к костру, мучительно всматриваясь в замершую фигуру. Рыжий отсвет лизал гладкую смуглую щеку. На высокой скуле дрожали прозрачные тени, а вторую половину лица скрывала тьма. Дымчатые острия ресниц подрагивали на фоне зачерненных краской век, в прозрачных глазах трепетали отблески огня.
Этот огонь сжигал изнутри.
На время утраченное воспоминание вонзилось в виски острыми когтями. Перед ней в пяти шагах сидел тот, по чьему приказу Аргонта убила Тирлэй. Он тот, с кем Анжи так неистово расправлялась в своих мечтах! Он – вся ее боль и ненависть. С Ридоронтой поквитаться она уже не сможет, а вот расправиться с главным заговорщиком выдался шанс. Ради того, чтобы добраться до этой Пиявки, Анжи сделала невозможное, преодолела десятки преград! И вот враг пленен и беспомощен, он целиком в ее власти.
А она дрожит и роняет слезы!
— Оставьте меня наедине с пленным, – велела Анжи присутствующим, не сводя глаз с неподвижной фигуры. – Это приказ!
Блик, Дым и Вэндай нехотя поднялись и потерялись в темноте. Анжи вытащила из ножен меч Тирлэй и прижала его острие к ключице Пиявки. У нее накипело столько вопросов, и ни один она не могла озвучить. Они бились в груди, разрывали болью голову, но все слова застревали в горле.
Только ненависть, ярость, обида!
— Почему? – процедила сквозь стиснутые зубы Анжи, и в этом набитом отчаянием вопросе таинственным образом уместилось все.