Зависимы сейчас

Ритчи Криста

Лили подходит ко мне сзади и начинает тянуть меня за руку, пытаясь оттащить меня к нашей машине.

Я следую за ней, идя сзади, чтобы он не потерял мой убийственный взгляд.

И тут он говорит: — Я так и знал.

Я останавливаюсь. Моё лицо мрачнеет, потому что его взгляд полон ненависти, но это та ненависть, которая была там какое-то время, накапливаясь годами. Он должен злиться из-за удара в челюсть, а не из-за чего-то настолько глубокого.

— Это ты порезал нам шины, потому что мы трахнули твою девушку.

Мы.

Я морщусь, никогда не желая слышать это снова. Мы. Не я. Несколько парней.

И я, возможно, проколол шину или две. Я был пьян. Мне было восемнадцать. И я был зол и обижен, больше на себя, чем на кого-то другого. Но я выместил это на этом парне. И похоронил это воспоминание.

— Это ты писал мне? — я сверкаю глазами.

Мейсон скрипит зубами.

Лили снова пытается оттащить меня, но я остаюсь на месте.

— Ты?! — кричу я.

То, что я сделал, было два года назад. Но есть вещи, которые ни один парень не может забыть. Это, вероятно, одна из них.

— Пока, Лили, — говорит Мейсон, его глаза смотрят только на меня. — Мы скоро встретимся, да? И, может быть, я больше никому не расскажу, какая ты хорошая маленькая шлюшка.

Я стряхиваю с себя Лили и схожу с ума. Я хватаю его за лицо, сжимая его щеки одной яростной рукой, и пихаю его спиной на капот машины Лил.

Он пытается встать, но я прижимаю его к себе, упираясь коленом в его член.

— Если ты прикоснешься к ней, если ты даже подумаешь о ней, то я закопаю тебя в землю прежде, чем ты успеешь сказать спасибо, Лорен Хэйл. Если ты обратишься в СМИ или в прессу, то я уничтожу тебя, начиная с твоей футбольной карьеры. Ты даже не знаешь, с кем связался, ублюдок.

Он плюет мне в лицо, и я сбрасываю его с машины на цемент.

Я думаю, что он сейчас вернется и схватит меня, но он, шатаясь, встает на ноги.

Я не даю ему сказать последнее слово. Лили физически толкает меня на пассажирское сиденье, зная, что сейчас я слишком безумен, чтобы вести машину. И она поднимает окно, пока Мейсон что-то начинает нам кричать. Мы не слышим его в машине, но он бьет по капоту двумя кулаками, когда мы отъезжаем.

А потом мы уезжаем, и видим его средний палец в зеркале заднего вида.

У меня трясутся руки, а сердце колотится со скоростью километр в минуту.

Лили ничего не говорит. Она смотрит вдаль на дорогу, тишина заполняет машину. Мне нужно выпить. Мне нужно, черт возьми, выпить прямо сейчас. Я провожу рукой по волосам, а затем оглядываюсь на неё, проверяя состояние ее души... и тела.

Её глаза стеклянные, но колени сцеплены вместе, а нога подпрыгивает. Блядь. Я забыл. Мы ехали домой, чтобы заняться сексом. Я откидываюсь назад, с прерывистым вздохом ударяясь о подголовник. Все так сильно выходит из-под моего контроля.

Когда мы застреваем в пробке, бампер к бамперу, Лили наконец нарушает тишину.

— Ты проколол их шины?

Я потираю рот.

— Возможно, я...

Это

было давно. Мы только поступили в колледж. У нее появилось больше парней, чтобы потрахаться. Её не было почти каждую ночь, и я беспокоился о том, проснется ли она в слезах. Найду ли я ее в синяках и брошенную. Это было ужасно.

Она кивает сама себе, давая этому осмыслиться.

— Что, если это не он писал нам? — спрашивает она. — Получается ты просто разозлил его еще больше.

— Да... я вижу это.

Не думал, что столкнуться с её парнями на одну ночь будет так сложно. Я также не думал, что они будут просить переспать с ней в моем присутствии. Это отстой.

Лили тяжело дышит.

— Эй, — говорю я, наклоняясь к ней. Я скольжу рукой по её ноге. — Всё в порядке. У нас всё будет хорошо.

Она кивает, пытаясь поверить в это так же, как и я. Если я не найду этого парня в ближайшее время, я сойду с ума. Думаю, я уже близок к этому.

Она включает радио, и мы слушаем музыку всю дорогу домой, наше дыхание замедляется. Через некоторое время мы, наконец, добираемся до дома и заезжаем в гараж. Лили расстегивает ремень и поворачивается ко мне.

— Мне больше не нужно заниматься сексом. Теперь я в порядке.

Её слова звучат отработано, как будто она повторяла их в голове в течение последнего часа.

— Я тебе не верю, — говорю я ей.

Ее лицо бледнеет.

— Нет, правда, Ло, я в порядке.

Мой взгляд падает на её ноги, её бедра, плотно прижаты друг к другу.

— Ну если мы больше не собираемся заниматься сексом, что ты будешь делать?

Она пожимает плечами, ее плечи напряжены. Она чертовски возбуждена. Просто признай это, Лили.

— Может быть... приму душ.

— И помастурбируешь?

Её глаза расширяются.

— Нет-нет, — заикается она. — Нет, просто приму душ.

Я наклоняюсь вперед и пальцем нащупываю пуговицу на ее джинсах.

— Что... что ты делаешь? — спрашивает она.

Её грудь вздымается от пьянящего дыхания, что вызывает во мне потребность.

— Я проверяю.

— Что? — спрашивает она тоненьким голосом.

Я расстегиваю молнию и смотрю, как её глаза останавливаются на моей руке, когда та спускается вниз по брюкам и проникает под трусики. Она хватает меня за запястье, когда я просовываю пальцы внутрь нее. И она сжимается вокруг них, влажная, жаждущая и такая готовая.

— Ты не возбуждена? — спрашиваю я снова.

Она откидывает голову назад, её глаза закрыты, рука сжимает моё запястье, чтобы я не двигался.

— Нет, — дышит она.

— Ты маленькая врушка.

— Я не вру, — она задыхается, когда я продвигаюсь глубже, вхожу и выхожу. — Ло, — хнычет она.

Её спина начинает выгибаться, пытаясь загнать мои пальцы еще глубже внутрь.

Нам нужно перенести это наверх. Я высвобождаюсь из ее крепких объятий и вытаскиваю пальцы.

— Иди наверх, — говорю я ей. — Сними с себя всю одежду, ляг спокойно на кровать, и я сделаю так, чтобы тебе стало лучше.