Зависть
Шрифт:
— Нет, но они наблюдают за тобой, признаю. Нечего удивляться моей диете… я чувствую себя так, словно ем при зрителях, и я не готовила здесь курицу с прошлого мая.
— Это как в «Птицах» [67] .
— Только без фермы. Знаю. — Подойдя к шкафчику под плитой и открыв его, она сказала, — Меня пугает то, что я понемногу начала привыкать… будто они меня гипнотизируют. Кстати, сковородки здесь, внизу. Миски там, а ножи в тех шкафчиках у посудомоечной машины.
67
«Птицы» (англ. The Birds) —
— Спасибо.
Когда Век снял пиджак, его большие плечи перекатились, как и должны были при раздевании, но в ее разуме этот образ трансформировался в нечто обнаженное и запыхавшееся.
Пора отвлечься, подумала Рэйли, когда он начал разгружать сумки.
— Эй, может, я распечатаю файл дела, пока ты занимаешься готовкой?
— Отличная идея.
— Это может занять какое-то время. У меня древний принтер.
— Мы никуда не торопимся.
Несомненно: судя по тому, как он сосредоточен на пачке чипсов, Век готовился к операции на головном мозге с подачи ее микроволновки. И это впечатляло. Спокойная, невозмутимая и до чертиков интересная рутина была соблазнительной, но это оцепенение буквально манило к нему. Ну, это и то, насколько честен он был насчет свидания. Она никогда раньше не задумывалась о подобных поклонницах… но, с другой стороны, даже симпатичных людей могли преследовать по незавидным причинам, так ведь?
В своем кабинете вниз по коридору, она вошла в базу данных отделения, нашла отчет и встала у принтера, готовая выполнить прием Геймлиха [68] , когда тот подавится бумагами… так и вышло. Дважды.
Первым намеком на то, что в другом конце дома не все гладко, послужил безошибочный противный аромат сгоревшего мяса. Вторым — цветастая ругань. Которая продолжалась до тех пор, пока она не вернулась на кухню с копиями.
Не раз она услышала слово на букву «Б».
68
Поддиафрагмально-абдоминальный толчок.
А потом сработал индикатор дыма.
Как раз вовремя. Что бы ни было в сковородке на плите — говядина, скорее всего, но у Века там могло лежать и начос — нуждалось в пожарном шланге. Но он со всем справлялся: направился с гарью к раковине, положил ее туда, но не включил воду. Он тут же занялся кричащим устройством на потолке, размахивая перед индикатором полотенцем, даже не вставая на носочки.
— Думаю, один из петухов прибавил температуру, — прокричал он.
— Я бы не удивилась.
Рэйли скрыла улыбку, оставив бумаги на столе и взглянув на то, что Век выложил на блюдо. Куски оранжевого сыра на молекулярном уровне связались со слоями кукурузных лепешек.
Выход только один, подумала она.
— С
— С пепперони и колбасой.
— Отличный выбор.
Набрав службу доставки, она обернулась. Низ его рубашки задрался, и ее взору предстал верх его «Кельвинов»… а так же немного загорелой кожи, по которой от пупка спускалась темная дорожка.
Ее мозгу не потребовалось и секунды на то, чтобы вспомнить вчерашнюю сцену в ванной. Один миг, и она перенеслась туда, созерцая его обнаженное тело…
— А, да, привет. — Рэйли быстро отвернулась. — Я хочу заказать пиццу. Ага, это я. Большую пепперони с колбасой. Ага. Нет, напитков не нужно. Нет, я не хочу вторую пиццу бесплатно… Нет, никаких крылышек… Нет, спасибо, нам не надо… И булочек с корицей тоже. — Бога ради, отказ от всех «предложений» занимал больше времени, чем им требовалось, чтобы подсчитать стоимость заказа и отправить чертову пиццу. — Отлично, спасибо.
Повесив трубку, она размяла плечи и вновь развернулась…
Век стоял прямо позади нее, его веки чуть опущены, а тело было гораздо больше, чем казалось на расстоянии пяти футов от нее.
Она не шелохнулась. Как и он.
— Ты веришь, что исповедь благотворно влияет на душу? — загадочно спросил он.
— Да…
— Тогда мне лучше кое-что тебе рассказать.
О, Боже, вот почему советуют не смешивать работу с удовольствием. Когда их взгляды пересеклись, она думала не о работе. А о том, что и сама может кое в чем признаться.
Вчера я видела тебя голым, и ты
прекрасен.
— И что же, — выдохнула она.
Я хочу тебя, несмотря на то, что не должна.
С трудом сглотнув, Рэйли произнесла:
— Расскажи мне…
Глава 11
Век знал, что ему не следует отвечать своей напарнице, и чертовски ясно осознавал, что ему не следовало подходить к ней так близко. Он бы поступил правильно, занявшись уборкой беспорядка, который он сотворил с едой… вместо того, чтобы создавать хаос иного рода.
Но потом он увидел, как София смотрит на его тело, а на ее лице отразился настоящий, откровенный голод. Удивительно? Да. Удовлетворяюще? Вполне, если они займутся его утолением.
Проблема в том, что эти осложнения не приберешь потом с мылом и горячей водой.
— Что? — прошептала она.
— Я хочу… — Слово было столь грубым, что он оставил его при себе.
— Скажи это.
Век наклонился ближе, придвинул губы к ее уху:
— Ты знаешь, чего именно я хочу.
— А я хочу, чтобы ты сказал это вслух.
— Уверена? Едва ли это покажется милым.
Прежде, чем он успел отстраниться, она положила руки на его бедра. Касание было невесомым, словно падавшая на него тень, но он ощутил пламя всем своим телом. И одно было ясно: если София притянет его к себе, то узнает наверняка, что именно было у него на уме.
Хватка на нем усилилась.
— Скажи мне.
Его голос понизился до рыка:
— Я хочу трахнуть тебя.
Когда Рэйли тихо застонала, он продолжил: