Завод 2: назад в СССР
Шрифт:
— Пойдем!
И я под предводительством Серёги отправился туда, где заседала экстренно собранная комиссия.
Глава 24
— Ну что, товарищи экзаменаторы, как мы видим, ученик слесаря Кузнецов попросту не явился на экзамен по подтверждению третьего разряда, — увлечённо расписывал начальник цеха, выступая перед аттестационной комиссией, собранной во внеурочный час, впопыхах.
Комиссия имела следующий состав — Рома, Климент, инженер по технике безопасности, тот жук из БТК Гена и один из преподавателей с
Климент решил пойти на хитрость с переносом времени экзамена, о чем я, естественно, не был извещен. И, едва выждав хоть сколько-нибудь минут после этой новой отметки, счёл возможным поднять вопрос об обмене экзамена. Оригинально, но только хрен у него что выйдет.
Положа руку на сердце, мне никогда не приходилось сдавать подобные экзамены. При поступлении на работу в прошлой жизни я вообще ничего не подтверждал (ведь далеко не везде есть такое требование), а следующие разряды мне ставили без всяких комиссий. По крайней мере, вживую ничего не сдавал, а по бумагам, поводили, наверное, да…
Поэтому не знал, кто в таких комиссиях обычно бывает, и не мог оценить, насколько далеко от общепринятого отошли мои недруги. Но был уверен, что участие начальника цеха здесь — беспрецедентно.
— За сим готов объявить… Итак, если ни у кого из присутствующих нет возражений, прошу считать, что ученик слесаря Кузнецов не сдал экзамен на разряд. Ввиду неявки на комиссию, — полностью подтвердил Климент мои предположения.
Возражений, что предсказуемо, не последовало, и начальник было собрался пустить по кругу акт, чтобы члены комиссии под решением подписались.
— У меня есть возражение, — перебил я, прежде чем первый член комиссии поставил подпись.
Взгляды присутствующих устремились на меня. Судя по выражению их лиц, мне не стоило ждать ничего хорошего.
— Явился не запылился, — едко прокомментировал преподаватель из учебки.
Я не знал, как зовут этого мужичка, но именно у него рука уже была занесена над листом для подписи, а выражение лица не сулило снисхождений. Теперь он поерзал на жёстком деревянном стуле и продолжил говорить:
— Кузнецов, это вообще нонсенс, что ты был допущен до экзамена. Видимо, только потому, что никто в цеху не знал о том, что ты за время своего ученичества ни разу не посетил учебный центр!
— Как, даже не приходил? Ни разу? — делано возмущались другие члены комиссии.
— Вот именно, что ни разу, даже ради приличия, — продолжил возмущаться бровастый преподаватель с хорошо поставленной суровостью в голосе. — Поэтому — кто как, но лично я категорически против вообще какого-либо экзамена!
Сказал, как отрезал. Недолго думая он поставил подпись на листке и, довольный собой, демонстративным жестом шлепнул ручку на стол.
— Егор, у тебя есть что сказать в свое оправдание? — заговорил старший мастер Рома.
Этот, конечно, тоже не собирался протягивать мне руку — положено было сейчас задать мне этот вопрос, вот он его и произнёс. А сам уже забрал лист вместе с ручкой и готовился тоже поставить
— Товарищи экзаменаторы, вы, наверное, просто не знаете, что у меня есть документально подтверждённый слесарный разряд. Кто не в курсе, я заканчивал ПТУ, где этот самый разряд получал. Поэтому моё участие в учебном процессе как минимум не обязательно. Все те дисциплины, которые там проходят, мной давно пройдены и сданы, — с невозмутимым видом прокомментировал я.
— Вон оно как, — пробубнил себе под нос преподаватель, сбавив тон. — Если так, то это совсем другое дело.
Интересно, он о таких тонкостях не знал — или ему сознательно не донесли информацию о том, что у меня есть диплом? Хотя не удивлюсь, если на самом деле он был в курсе, но решил воспользоваться моим возможным незнанием порядков и поддержал начальника в его не совсем законных действиях.
Видя, что ни преподавателю, ни другим экзаменаторам нечего сказать, я снова взял слово.
— Насчет моей неявки — или, вернее, сказать, опоздания. Мне сообщили, что экзамен начнётся ровно в два часа дня. Сейчас десять утра, это новое время экзамена, о котором я не был предупрежден.
— Подтверждаю, ученик Кузнецов не знал о переносе, — вставил свои пять копеек Серёга.
— Но с учётом того, что новое время экзамена явилось для меня неожиданностью, я готов пойти навстречу и провести наше мероприятие прямо сейчас, — я медленно обвёл присутствующих взглядом. — Можем начинать.
Экзаменов у меня не было отродясь, но я понимал, что аттестация на разряд — это формальность. Обычно рабочим задавали один-два вопроса, на которые не ответили бы разве что школьники, и на этом экзамен заканчивался. Но мой случай выделялся, комиссия была собрана не для вопросов, а именно для того, чтобы меня завалить.
Климент заерзал, зло поглядывая на меня. Все члены комиссии разом посмотрели на начальника цеха. Формально именно от него сейчас зависело решение — продолжать экзамен или поставить незачёт. Однако начальник был кем угодно, но не идиотом. Он отдавал себе отчёт в том, что если я (как и предупреждал) соберу конфликтную комиссию, то та встанет на мою сторону. Проскочить на эффекте неожиданности им уже не удалось.
— Ладно, начинаем экзамен, — пробурчал он.
Члены комиссии с важным видом покивали, и слово взял инженер по технике безопасности.
— Начнём с проверки знаний кандидата по нормам техники безопасности, — он зашуршал методическими пособиями.
Нашел, что искал, и покосился на меня.
— Товарищ Кузнецов, у меня к вам будет такой вопрос. Скажите, согласно нормам техники безопасности, рабочие в своей работе используют средства индивидуальной защиты и специальные средства для защиты кожи рук. Представим ситуацию, когда, предположим, у рабочего имеется аллергия на одно из таких средств. Рабочий замечает на своей коже раздражение и покраснение, вызванные применением специальных средств. Какие будут действия рабочего в таком случае? — выдал он вопрос с подковыркой.