Завод-3: назад в СССР
Шрифт:
— Бред какой-то, — последовало чье-то негромкое возражение.
Я не стал отвлекаться на эти шепотки и продолжил называть следующие пункты плана.
— Третье — все детали должны быть закрыты тем числом, которые стоят в накладных. Четвёртое — нам нужно заранее проверить фактическое наличие заготовок по позициям, а также наличие инструмента и оснастки. Прежде чем спускать позиции в производство, мы должны убедиться, что у нас полная комплектность по всем фронтам. Из четвёртого пункта вытекает пятый.
И вот я назвал заключительный пятый пункт — каждый рабочий
— Доклад окончен, — сообщил я. — Это тот минимум, который необходимо внедрять здесь и сейчас. По результатам возможны и другие предложения.
Отложив листы на столешницу, я вернул взгляд на коллег и увидел их скептически поднятые брови и недоверчивые ухмылки.
— Егор, а ты свой план проверял на реалистичность? — последовал вопрос одного из замов.
— Он самый что ни на есть реальный, бери и делай, — подтвердил я и дал более развернутое пояснение. — Если мы сможем его последовательно реализовать, то есть высокая доля вероятности вырваться из этой… задницы, — может быть, на совещаниях при начальстве и стоило бы выбирать выражения, но я не стал смягчать. — Не уверен, что нам удастся выполнить показатели на все 100%, но это будет прорыв.
— Подожди, несколько вопросов! — как и тогда, перед входом, мастера начали галдеть, словно школьники.
Чтобы вычленить из шума конкретику, я попросил мужиков говорить по очереди.
— Не проблема, давай пойдём по пунктам, — мастер первого участка, наконец, получил возможность высказать всё, что думает. — Вот ты говоришь, первоначально необходимо убрать перекосы, так? Стесняюсь спросить, а кто будет вносить изменения в технологию? Наша техбюро в ответ на твоё такое предложение покрутит пальцем у виска. Нет, отказываться никто не станет, но есть другие способы — просто все дружно начнут уходить на больничные.
— Он правильно говорит, ты просто наше техбюро не знаешь, — поспешил согласиться один из замов. — А этот их новенький Валентин, так он вообще распоясался!
— Сделают, — заверил я. — Я с Валентином договорился, проблем не будет.
Я говорил это уверенно, хотя ещё не пояснял Вальку реальный объем работы, который ему предстоит. На всём цеху висели сотни позиций, примерно в половину из них требовалось внести изменения. Придётся думать, как заставить Валентина это делать, но главное, что исполнитель у меня есть. Остальное — вопрос договорённости, а договариваться с Вальком можно и нужно — не такой уж он и твердолобый наглец.
— Ну… свежо предание, да верится с трудом, — сказал мастер первого участка. — Ладно, допустим, что ты договоришься по внесению изменений в техпроцесс. Но как ты заставишь рабочих отдавать свои приспособы другим? Это же их детище, ты просто не представляешь пока, как некоторые мужики к таким вот штукам относятся. Делиться приспособами никто и ни с кем не будет.
— Так а я и не предлагаю никого заставлять. За каждое приспособление рабочие будут
Я понимал, что лезу в святая святых цеха, то, на чем строится вся здешняя иерархия. Поэтому рубить сгоряча здесь не получится.
— Сделаю все возможное, — наконец, заверил начальник.
— Ладно, допустим, но ведь на моем участке забастовку устроят, если мы кого-то на другой участок отправим. Сразу пойдут писать заявление на перевод в другой цех! — не унимался мастер первого участка.
— Повторю, мы распределим работу так, чтобы на каждом участке, независимо от его номера, план был понятный и выполнимый. Да, твоим кудесникам придётся поменьше в курилку ходить, но согласитесь — у нас тут не санаторий. И условия у всех должны быть одинаковые.
— Да они мне глотку перегрызут!
— Ничего, повозмущаются, выскажут свое «фу» и будут работать дальше, — заверил Серёга,.
Последующие пункты тоже вызвали вопросы и ожесточённые споры. Мне пришлось последовательно снимать возникшие возражения и убеждать мастеров и замов в том, что пункты плана действительно возможно реализовать не только на бумаге, но и на практике. Я объяснил, что если брака не будет, то контролёры пропустят позиции задним числом. Кроме того, у некоторых рабочих есть личное клеймо, его тоже можно активно использовать, чтобы не показывать в Бюро технического контроля промежуточные операции. За счёт этого мы сможем сравнять по бумагам реальные и вымышленные показатели.
Предложение, что каждый рабочий будет знать, какие позиции и когда он должен сдавать, мастера приняли без возражения. По крайней мере, в кабинете у начальника рожу никто кривить не стал. По сути, я просил мастеров выполнять их прямые обязанности. Сейчас получение заготовок, инструмента и оснастки было благополучно повешено на плечи работяг. Аргумент мною тоже был приведён весомый.
— Предположим, что каждый рабочий тратит на получение инструмента, заготовок и оснастки в среднем полчаса в день, — объяснял я. — Вроде бы, ерунда? У нас 50 человек рабочих на участках, умножь на полчаса — и получим порядка 25 часов. Потерянных часов всего за одну смену!
— М-да, цифры внушительные, — впечатлился Рома. — Больше пятисот часов за месяц и 6 тысяч часов в год… считаю такое нововведение более чем оправданным.
Некоторые мастера даже закашлялись. Предложение им, к сожалению не понравилось, но тут хочешь или не хочешь, а Рома не зря сразу же прямо сказал — либо уходим, либо работаем в одной команде. И опять же, я не призывал ни к чему, кроме как к выполнению прямых обязанностей мастера производственного участка. Наши мастера это понимали и поэтому хоть и хмурыми мордами, но помалкивали. Ничего страшного, на работе им придётся работать, а не страдать всякой ерундой.