Завод: назад в СССР
Шрифт:
— Здорово! — мы обменялись рукопожатиями.
— Ну ты как после вчерашнего? Выглядишь, как огурчик, — пошутил я. — Весь зеленый и в пупырушку.
Выяснилось, что ребята гуляли до утра. Поэтому подъём с утра получался крайне тяжелым. Корешок предложил мне похмелиться, но я вежливо отказал.
— Ну, конечно, ты-то рано свинтил, — с дружеским пренебрежением ухмыльнулся Ярик. — Тебя, кстати, наш боксёр искал.
Этого перца только мне не хватало.
— И чего не нашел? Я же говорил, что если вопросы какие-то возникнут, то я в комнате.
—
— Погоди, — остановил его я. — Только дыши в сторону… С электричеством проблему решили, работает всё?
— Да, с утра электрики ввозились, часам к девяти уже все работало. Ну, я пойду, после работы ещё поговорим.
— Бывай.
Он ушел, а я ещё не несколько минут постоял возле трансформаторной будки. Как всё исправить? Мыслей пока не приходило. Что ж, будем разбираться по ситуации.
На сборку я вернулся одновременно с товарищем Грушей. Тот с важным видом держал в руках лист-браковку и вручил Ане.
— Ознакомьтесь, распишитесь — и хорошего вам трудового дня… — он высказал заготовленное и только тогда заозирался: А где деталь? — спросил контролёр, не найдя её на верстаке.
— Так вот она, Егор посмотрел, все исправил, и никакого брака больше нет! — с гордостью заявила Аня, довольная и сияющая.
— Это как такое возможно? — изумился Груша, и почесал пушок бакенбарда.
— Как невозможно, только наоборот, — я не удержался от подколки, уж больно здешний контролёр был борзый. — Мы прокладку положили, чуть где напильником чуханули, и оп-ля — три рубля.
— Так, э-э, — контролёр нахмурился. — Не положено же, не по технологии. Там же написано…
— На заборе тоже написано, а там дрова, — возразил я. — Нам приёмку проходить надо или как? А еще мне почему-то кажется, что так понадёжнее будет.
— Почему это? — с подозрением уточнил Груша.
— Слышал от наставника, что на испытаниях часто при сбросе петли вырывает, — с ходу сочинил я. — С прокладкой такую технологическую особенность можно исключить.
Контролёр проверил собранный узел, по несколько раз вставил и убрал штыри и, наконец, хоть и нехотя, но удовлетворённо закивал.
— Потом технолога вызовешь, он внесёт прокладку в технологический процесс, — подсказал я ноу-хау.
— Это если приемку пройдёт… — всё ещё пытался возражать Груша. но сам понимал уже, чтопроиграл…
— Не пройдет, а пролетит, — я взял документ о браке из рук Ани, и, широким жестом порвав, выкинул в контейнер с использованной ветошью.
Обед подошел к концу, поэтому к своему рабочему месту вернулся сборщик, который несколько изумлённо смотрел теперь на собранный узел аварийного сброса.
— Нихер*се! — ёмко выразил он свои эмоции. — Это кто до такого догадался?
— Наш ученик, Егор, — с гордостью сообщила Аня.
Я невольно пошире расправил плечи. Что сказать, приятно, когда девушка вот так от результатов твоей работы улыбается.
— Во голова у пацана варит! — похвалил меня
Шепча, он поправил банку с клеем и отодвинул киянку. На самом деле я всё вернул на место, где оно и было, просто мужик не хотел признавать, что какой-то ученик справился лучше него.
— А вот и комиссия подоспела, — зашептал Груша, вновь мигом раскрасневшийся. — По ним можно часы сверять.
Действительно, в ворота корпуса зашло несколько человек в пиджаках. Те самые приемщики, которых контролёр ждал. Нам с Аней здесь больше нечего было делать, и мы зашагали к выходу. Один из приемщиков на меня посмотрел, я приветственно кивнул и пошёл дальше.
На выходе мы столкнулись с нашим рабочим из седьмого цеха. Рудик, очевидно, отправил спеца.
— Анька, ну куда идти? — спросил он.
— А никуда, Егор все сам уже сделал! — звонко ответила она.
Глава 11
Ко мне подошел мастер нашего участка и вдруг напряженно проговорил:
— Так, Егор, ничего хорошего в ближайшие полчаса тебя не ждёт. Мы идём к начальнику. Шагом марш, иди за мной!
Мастер развернулся и пошагал по металлической лестнице, казавшейся не слишком устойчивой, на некое подобие второго этажа. Начальник решил запоздало познакомиться? Я коротко пожал плечами и пошел вслед за мастером, проворно взбежавшим на второй этаж.
— Здрасьте, добрый день, — по узкому проходу, отделённому невысоким ограждением, ходили туда-сюда женщины средних лет. Одна за другой мелькали двери БТК, цехового архива, БТЗ и, собственно, здесь был кабинет начальника цеха.
— Начальник у нас — товарищ взрывной, отличного от своего мнения не терпит, — снабжал меня ценными подсказками мастер, на ходу чуть повернув голову в мою сторону. — Поэтому стой молча, кивай, на всё соглашайся и говори: сделаем.
Ну да, всё по классике, перед лицом начальствующим вид следует иметь придурковатый. Можно даже и не лихой. Такие вещи даже объяснять не надо, я на своем веку столько разных начальников пережил, что уже и не всех помню. Поэтому с очередным как-нибудь притрусь. В начальнике что главное — чтобы он в делах цеха разбирался не хуже самих работяг. Разбирается — значит, договоримся. Не сейчас прямо, а на отдалённой перспективе, так сказать.
Мы остановились возле окрашенной в тёмно-зелёный цвет двери с надписью: «начальник цеха №7». Мастер, чуть надавив на тяжело открывающуюся дверь, завалился внутрь.
— Нас Саныч вызывал!
Дверь вела в довольно узкий, шириной метра полтора и длиной метра четыре коридор. В конце его располагался лакированный под дерево стол из ДСП, за которым сидела секретарша средних лет с коротко стриженными волосами и молодой наружности. На её столе стоял старый дисковый телефон бежевого цвета. При виде нас она сняла трубку, набрала короткий четырёхзначный номер, и я даже с того места, где стоял, услышал короткие гудки.