Завод войны
Шрифт:
— Тогда, возможно, Государство и видит другие силы.
— Нет. — Я покачал головой. — Того, что собирается у границы, недостаточно для ответа на настоящее вторжение. По мне, так это смахивает на осторожное сближение — отклик эквивалентен причине.
— Тогда, возможно, у Государства есть силы, скрытые от нас.
— Тебе нравится роль адвоката дьявола, а?
— Я допускаю все, что ты говоришь, — ответила Рисс. — Но на что среагировали прадоры, на что такое, на что они не считали необходимым реагировать все время с окончания войны?
— Ну,
— Не годится. Направляйся они в Государство или Королевство, хватило бы только наблюдательных постов на любой из границ, чтобы разделаться с ними в считаные секунды, — и дополнительных сил не понадобилось бы. Значит, если твое утверждение, что именно они причина приграничной активности, — правда, то мы упустили какой–то существенный фактор.
Я надолго задумался, не в силах отогнать ощущение, что Рисс намного опередила меня в умозаключениях и теперь дает мне шанс сообразить самому.
— Ладно, допустим, Цворн и Свёрл не представляли угрозы сразу, когда отправились в изгнание, следовательно, надо понять, что изменилось, а это приводит нас прямиком к Пенни Роялу. Свёрл по инициативе черного ИИ обрел способности ИИ, стал форсированным. Возможно ли, чтобы Королевство боялось такого прадора?
— Возможно, — ответила Рисс, — но если так, они не вылезли бы со своим страхом на государственную границу, ведь Государства они боятся еще больше. По сравнению с реакцией Государства угроза, которую мог бы представлять собой Свёрл — как ИИ, — просто ничтожна.
— Значит, тут скрывается что–то посерьезнее страха перед ИИ, верно?
Рисс наклонила голову, соглашаясь.
— Я бы предположила, что угроза в том, что представляет из себя Свёрл, а не в том, что он может сделать.
Я снова погрузился в раздумья, неторопливые и подробные, внезапно обнаружив, что наслаждаюсь мыслительным процессом — наслаждаюсь чем–то впервые после событий на Масаде.
— Для прадоров Свёрл являет собой омерзительное кощунство, — попытался я развить мысль.
— Да.
Рисс ждала.
— Некоторые кланы могут испытывать более сильные чувства, чем другие.
— Верно.
Я прикрыл глаза, размышляя дальше.
— Многие прадоры не согласны с решением заключить мир с Государством.
— И эти прадоры, вероятно, сидят в дредноутах, собравшихся у границ Погоста. — Похоже, Рисс все–таки потеряла терпение. — И они не из тех, кто видит, чем предатель-ИИ отличается от ИИ Государства.
Все части страшной мозаики прочно и точно улеглись на места в моем сознании. Король прадоров не мог позволить Свёрлу попасть в клешни мятежных сородичей — он стал бы для них той спичкой, что разожгла бы войну. И, чтобы предотвратить это, он рискнул, послав Королевский Конвой на Погост уничтожить Свёрла, а вместе с ним — угрозу. Похоже, он даже готов был рискнуть нарушить соглашение и вступить в прямую конфронтацию с Государством. Но получится ли у него выйти сухим из воды и не развязать ту самую
— Но при чем тут Цворн? — спросил я.
— Цворн, — сказала Рисс, — не согласен с новым королем до такой степени, что стал ренегатом. Он, несомненно, каким–то образом сотрудничает с теми прадорами на границе. Он, смею предположить, ищет способ заманить Свёрла в ловушку и представить его прадорам на границе — как улику. А они, конечно, потребуют действий и предъявят Свёрла всему Королевству в качестве доказательства обоснованности их страхов в отношении Государства. Далее — одно из двух: или подданные вынудят короля начать войну, или взбунтуются. Тут в любом случае ничего хорошего не последует.
— Ты же уже давно знала все это.
— Да.
— Так почему же ждала до сих пор и не сообщала мне?
— Ты был занят.
Змея–дрон уже говорила, что осведомлена о моей связи с шипом, и, в сущности, именно она и обнаружила это. Знала она и об обмене данными, идущем между мной и иглой Пенни Рояла, а значит, была в курсе, насколько возросли объемы передаваемой информации после нашего ухода с Масады.
— Не слишком он и велик. — Потянувшись, я коснулся пальцами шипа. — Но в нем заключено все, что нужно знать об аде.
Будто ток прошел по руке, и мертвецы завопили, требуя, чтобы их выслушали. Охнув, я разорвал контакт.
— Уже лучше, — сказал Рисс. — Ты научился кое–что контролировать.
— Да. — Я кивнул.
— Тогда у меня есть последний кусочек информационного пазла, который ты можешь положить на место.
Я посмотрел прямо в черный глаз Рисс, а та продолжала:
— Воспоминания, которые ты переживаешь, принадлежат мертвым, но они — лишь копии периода, близкого к смерти.
Данных недостаточно, чтобы жертвы стали цельными существами. Они отредактированы, сведены к минимуму — только чтобы ты узнал о них и о вине Пенни Рояла.
— Как–то меня твои слова не слишком успокаивают. Я планировал уничтожить шип, но испугался, что тогда случится со мной, однако это еще не все. Я подумал, если разобью эту штуку, погублю всех умерших — восстановить их будет невозможно. А теперь ты говоришь, что это не так, что они ушли навсегда, безнадежно.
— Это не так. — Дрон покачала головой. — Недавно капитан Блайт прибыл к Авиа и потребовал вознаграждение за нечто, переданное ему Пенни Роялом.
— За его модифицированный генератор силового поля?
— Нет, он потребовал стандартную награду, предлагаемую за возвращение Государству мемплантов. Их у него было больше тысячи. — Рисс помедлила секунду, потом добавила: — Жертв Пенни Рояла.
Я молча смотрел на Рисс — и тут смысл ее слов обрушился на меня. Все эти жизни и все эти смерти, все эти мучения в некотором роде стерты со счетов. Пенни Роял сделал хороший шаг к искуплению — только его недостаточно. А как же те, кого ИИ убил, но не записал? Как же те тысячи, кто страдал или умер в результате действий Пенни Рояла?