Завоевание куртизанки
Шрифт:
Но гордость герцогини была непредсказуемой и ужасающей силой.
Только когда Дункан отошел достаточно далеко, герцогиня уступила.
– Нет! Будь ты проклят, Джастин. Довольно. Я извиняюсь. – Она говорила тихо и отрывисто, злобно глядя на сына. – Я проклинаю тот день, когда дала тебе жизнь.
Кайлмор насмешливо поклонился и с силой повернул ее лицом к Верити.
– Жизнь полна мелких разочарований, мадам. Полагаю, что этот взрыв злобных оскорблений является предисловием к вашему извинению. –
Герцогиня с застывшим лицом смотрела поверх головы Верити, а голос от ненависти звучал глухо.
– Я прошу прощения за вред, нанесенный мною вам и вашему брату.
– Пожалуйста, еще раз, искренне, – вкрадчиво сказал Кайлмор.
Верити было более чем достаточно.
– Кайлмор, у вас нет никакой необходимости и дальше унижать ее, – сказала она сквозь зубы. – Вы победили. Она не стоит вашей мести. Пусть уезжает. Бену нужен врач.
Кайлмор посмотрел на герцогиню с ненавистью и отвращением.
– Я подчиняюсь желаниям этой леди. И не забывайте, что только вмешательство моей любовницы спасло вас от сумасшедшего дома. Это сделает ваше существование во вдовьем доме вполне сносным.
Отпустив мать, он обратился к своим людям:
– Обезоружьте слуг герцогини, отвезите их в Обан и разыщите нотариуса. Мне нужны заверенные свидетельства того, что произошло сегодня. Затем отвезите их в Норфолк. Я напишу своему управляющему, чтобы к приезду герцогини охрана была на месте.
Герцогиня издала шипящий звук.
– Нет, я не потерплю этого! – Она сунула руку в складки своих юбок, и в ее руке блеснул серебряный нож. Она бросилась к Кайлмору. – Ты не имеешь права так поступать, бессовестный ублюдок!
– Берегитесь, Кайлмор! У нее нож! – закричала Верити, непроизвольно поднимая пистолет.
Кайлмор отскочил в сторону, затем протянул руку, чтобы остановить мать. Она замахнулась, еще немного – и она ударила бы его.
– Черт бы вас побрал, мадам! – Кайлмор не спускал с нее глаз. – Вы проиграли. Уже слишком поздно. Вы хотите, чтобы вас повесили?
– Меня не повесят. Я буду жить так, как жила раньше. – На бледном лице лихорадочным огнем горели синие глаза.
– Бросьте нож, ваша светлость, – сурово сказала Верити. Весь ее страх исчез в ту минуту, когда герцогиня угрожала Кайлмору. – Бросьте его, или, клянусь, я выстрелю. И если вы думаете, что я не знаю, как обращаться с этим пистолетом, то глубоко ошибаетесь. Самозащита – одно из искусств куртизанки. – В доказательство она взвела курок со спокойной уверенностью, которую внушили ей уроки Элдреда.
Герцогиня презрительно посмотрела на Верити:
– Ты не убьешь меня. Ты знаешь, что с тобой будет.
– А мне все равно. Сегодня вы угрожали мне пытками и насилием, ваша светлость. И помните, что у нас есть свидетели, которые
Герцогиня посмотрела на Верити горящим злобой взглядом.
– Как бы я хотела уничтожить тебя.
Верити, подражая Кайлмору, повторила его ироничный поклон.
– Рада, что не уничтожили.
– Наглая шлюха! Я убью тебя, ты не сможешь насмехаться надо мной!
С поднятым ножом она бросилась к Верити. Верити инстинктивно спустила курок.
Прозвучал оглушительный выстрел. В воздухе запахло порохом.
Герцогиня вскрикнула и пошатнулась, Кайлмор поддержал ее и выдернул нож из слабеющих пальцев.
У Верити звенело в ушах, она выпустила из рук бесполезный теперь пистолет и, чувствуя приступ тошноты, нерешительно спросила:
– Я… я ранила ее?
– Нет, она цела. К сожалению, – сказал Кайлмор, бегло осмотрев мать.
– Слава Богу, – прошептала Верити, приходя в себя.
– Ты стреляла в меня, проклятая уличная девка. Ты стреляла в меня!
К Кайлмору, когда он заговорил с герцогиней, вернулась его сверхъестественная холодность.
– Больше ни слова, мадам. Ваши уловки кончились. Убирайтесь отсюда. Я больше не хочу вас видеть. – Он взглянул на Дункана, который после выстрела подбежал к ним. – Проводи ее светлость до кареты и проследи, чтобы она не выходила из нее.
Верити ожидала от герцогини возмущения, угроз, возражений, но та молчала. Рядом с высоким, стройным сыном она выглядела сморщенной и усохшей, как будто сегодняшнее поражение высосало из нее весь яд.
Но Верити знала, что эта змея при малейшей возможности укусит снова.
Дункан повел герцогиню к ожидавшему экипажу, а Кайлмор повернулся к Верити и с беспокойством спросил:
– С тобою все в порядке?
– Да, – ответила она, хотя сердце все еще продолжало биться от волны тошнотворного ужаса. Передавая Кайлмору пистолет, она даже сумела слабо улыбнуться ему. – У вас ему будет надежнее.
– Мы с Хэмишем отвезем тебя и твоего брата обратно в замок Кайлмор.
– Спасибо, – прошептала Верити и отвернулась, чтобы скрыть неожиданно нахлынувшие слезы. – Я должна посмотреть, как там мой брат.
Она преодолела сковавшую ее дрожь и, подойдя к Бену, опустилась на колени. Он лежал, вытянувшись на густой мягкой траве, чье-то пальто было подложено под его голову.
– Как он, мистер Маклиш? – нерешительно спросила Верити.
Если брат умер, она никогда не простит себе этого.
– О, он выживет. Но завтра будет очень страдать от боли.
Уверенность, звучавшая в голосе Хэмиша, успокаивала даже лучше слов. Несмотря на сгущавшуюся темноту, Верити видела, как старательно потрудился Хэмиш, искусно перевязывая раны Бена.