Завтра будет завтра
Шрифт:
– Хорошо, – сдалась Кэролайн, сейчас ей было проще дать это обещание, – я выслушаю Дэвида, если он когда-нибудь придет ко мне. Но большего обещать я не могу.
Лорд Эдвард нежно обнял Кэролайн и погладил ее по спине.
– Я верю, что мы еще увидимся при совершенно других обстоятельствах, – уверенно сказал он.
– Спасибо, – пробормотала Кэролайн.
Леди Анна обняла ее и расплакалась еще сильнее.
– Пообещайте, что не дадите ей мое платье, – попросила шепотом Кэролайн.
– Ни за что на свете! – Леди Анна всхлипнула и отпустила
Кэролайн вошла в вагон, и поезд тронулся. На перроне стояли два пожилых и очень несчастных человека. Они провожали девушку, которая вернула им сына и должна была сделать их семью счастливой.
Кэролайн больше не могла сдерживать слезы. Фигуры родителей Дэвида становились все меньше и меньше. Но она успела заметить, как распрямились плечи лорда Эдварда, как он что-то сказал своей спутнице и мягко взял ее за руку. Кэролайн улыбнулась сквозь слезы. Лорд Эдвард нашел в себе силы расправить плечи и приготовиться принять новый бой. В одном Кэролайн была уверена: Эрике будет совсем не просто войти в эту семью. Но она сразу же вспомнила, что сама должна была всего-то через неделю стать миссис Гриффин, и от этой мысли плакать захотелось еще сильнее.
Неужели судьба карает меня за то, что я получила сразу так много счастья? – думала Кэролайн, устраиваясь в своем купе. Может быть, каждому человеку отмерена определенная мера, и кто-то получает понемногу всю жизнь, а кто-то – как я – сразу все…
Кэролайн прислонилась лбом к холодному стеклу. Дождь чертил мокрые дорожки на стекле, слезы оставляли такие же дорожки на щеках Кэролайн.
– Что тебе нужно от меня? – От голоса Дэвида веяло таким холодом, что Эрика подрастеряла свою уверенность.
– Достойное будущее для моего ребенка, – сказала она.
– Какое содержание ты считаешь достойным? – Дэвид был готов заплатить ей любые деньги, лишь бы больше никогда не видеть.
– О нет, милый, ты не угадал. – Эрика нехорошо улыбнулась. – Мне нужны не только деньги. Если уж началась такая игра, я хочу получить банк. Я требую, чтобы этот ребенок носил фамилию Гриффин.
– Хорошо, я признаю отцовство, как только он родится. Искренне надеюсь, что это будет девочка.
– Врачи мне ничего не обещали, может быть, и девочка. Но ты опять не так понял меня, мой дорогой Дэвид. Я хочу, чтобы мой ребенок был законным наследником, а не бастардом.
– Ты же знаешь, что, если я признаю отцовство, ребенок будет уравнен в правах с остальными моими детьми.
– Но и я хочу быть уравнена в правах с другими женщинами твоего круга. Раз ты не захотел дать мне свою фамилию добровольно, мне придется взять ее силой. Давай, Дэвид, становись на колени и делай мне предложение. Ты ведь понимаешь, какой скандал я могу раздуть из этой истории? Говорят, у твоего отца слабое сердце, ты же не хочешь осиротеть сам и осиротить мать?
– Шлюха! – сквозь зубы бросил Дэвид.
– Попрошу следить за тем, что ты говоришь! – возмутилась Эрика. – Ты все-таки разговариваешь
– А в кабинете Стенли в весьма интимной позе я застал тебя случайно? Или к тому моменту ты решила бросить меня? Тогда на что же ты обижаешься?
– Я всегда знала, что ты отличный адвокат, – спокойно сказала Эрика, – но мы не в зале суда. Хотя ты можешь попробовать туда обратиться. Но ведь тогда скандала не избежать?
Она ядовито улыбнулась и вытянула длинные красивые ноги. Беременность еще никак не отразилась ни на фигуре, ни на внешности Эрики, она все еще была способна сводить мужчин с ума. Дэвид даже подозревал, что и на самых поздних сроках мужчины будут падать к ее ногам, если Эрике того захочется.
– В любом случае, я требую, чтобы ты на мне женился, – проворковала она. – И будет лучше, если ты не станешь выносить сор из избы, точнее из фамильного поместья.
– Может быть, я просто дам тебе денег? – предложил Дэвид.
– Я же сказала, мне нужно твое имя и гарантии для моего ребенка. И потом, если я получу деньги, зачем мне оставлять этот плод? Срок у меня небольшой, проблем не предвидится, я легко могу с ним разделаться…
– Только попробуй! – прошипел сквозь зубы Дэвид. На этот раз Эрика по-настоящему испугалась.
– Если ты причинишь вред ребенку, я просто не знаю, что с тобой сделаю. Скорее всего, сгною в тюрьме. Поверь, у меня хватит доказательств, чтобы отправить тебя туда до конца твоих дней. И хватит знакомств, чтобы сделать твою жизнь невыносимой. День за днем ты будешь гнить в темной и сырой клетке и многие годы не услышишь ни единого слова. А когда услышишь, испугаешься еще сильнее, потому что не сможешь понять.
Эрика подтянула ноги и села гораздо приличнее. Слова Дэвида произвели на нее впечатление. Но сдаваться она не собиралась. В ее животе был самый главный козырь. Стенли как всегда оказался прав: против ребенка Дэвид не сможет ничего сделать. Благородными людьми очень легко управлять.
– И, кстати, ты будешь знать, что в другой тюрьме точно так же заживо гниет твой приятель. Думаю, ты будешь завидовать судьбе своего ребенка…
Эрика побледнела и злобно посмотрела на Дэвида.
Он вдруг подумал, что за судьбу Стенли Эрика переживает гораздо сильнее, чем за собственную. Неужели она любит его? Нет, этого просто не может быть! Эта женщина любить не способна. Никого и никогда.
Дэвид долго молчал. Наконец он подошел к секретеру и достал оттуда лист бумаги и ручку. Не глядя на Эрику, он подошел к столу и принялся писать. Через пять минут он прочитал написанное и усмехнулся. Хоть что-то он может сделать против желаний Эрики!
– Сейчас мы с тобой заключим договор, – спокойно сказал Дэвид. – Прочитай внимательно и подпиши.
Эрика пробежала глазами документ, составленный Дэвидом.
– Это не будет иметь юридической силы, и в суде ты не сможешь его использовать, – уверенно сказала она.