"Завтра Война"

Колотилин Дмитрий

– Обязательно всё изучу.

– Как это говорится? Поздно пить минералку, когда язва открылась.

– Поздно пить боржоми, когда почки отказали.

– А ну да. Так вот, если бы вы сделали всё верно, многого смогли бы избежать как для себя, так и для тех людей, что поверили в вас. Заигрались, непростительно заигрались.

– Да будто я этого не понимаю?

– Не понимаете, пока не понимаете. Уж простите, но ваше образование вас крайне ограничивает, для этого нужно было бы получить хотя бы магистра дохристианского славянства.

– А такое есть?

– Можете не верить, но по славянству и истокам дохристианской Руси очень много специальностей, причём

очень развита профессура и научная база. Просто в России этого не требовалось тем, кто несколько десятилетий находился у власти, поэтому в институтах сему не учили. Но мы отвлеклись от темы. Третья ваша ошибка: вы положились на тех людей, кого знаете чуть ли не с полгода. Вы окружили себя ими и вручили им все рычаги управления. Даже тот факт, что в вас нет знаний и навыков по управлению и менеджменту, не делает вам прощения. Так нелепо отдать всё, что было – верх глупости. Пока вы размышляли не понятно о чём, эти люди укрепили свои позиции, и оставалось лишь дождаться, когда вы совершите непростительную ошибку, даже, я уверен, готовился план по подведению вас к этому шагу, после которого они смогут сделать то, что сделали. Но вы, полагаю, упростили им это.

– И они предали…

– Они? Вы сами себя предали, не надо пинать на других, в своих ошибках вините только самого себя.

– Я понял.

– Не совсем, но у нас есть время, чтобы вы поняли всё и сполна.

– Но… Лера, дети…

– Хм, если она с вами не по расчёту, то вы одновременно счастливый и несчастный человек. Ваш род продлён, но вы не увидите, как ваши дети будут расти.

– Пётр Игнатьевич, давай уже на ты. Знаешь, на вы у нас врагов величали.

– Пожалуй, голубчик, соглашусь, да и присказка хорошая, хотя, так оно было или нет, точно не скажу. Знаешь, по этой фразе один доктор наук целую диссертацию отписал, но так и не доказал, что было именно то. Основная проблема заключалась в том, что многие значения нынешних слов исказились, как и многие прежние были утрачены. Утрата той же буквицы исказила многое, а позже произошло ещё больше. Историю переписывали десятки раз. И вот о нас также перепишут, и, глядишь, через лет десять или двадцать все будут уверены, что мы не спасли людей, а прокляли их. И вообще, был такой персонаж, что попытался призвать воплощение Страха и Ужаса из Небытия Мрака, а светлые воины его изничтожили.

– Не смешно.

– Нисколько. На тебя, Сергей Владимирович, если посмотреть, то сразу уверуешь в этот бред. Если бы я не знал тебя прежде, точно бы так решил.

– Что такой страшный?

– Не то слово. Само воплощение демонической расы, хотя, человек в тебе всё ещё остался. Вот когда ты здесь только появился, признаюсь, я чуть не испачкал портки. Извиняюсь за столь непристойное выражение, но иначе слов подобрать не можно. А после, как увидел ник, вообще опешил.

– Ник? Ты видишь игровой интерфейс?

– Да, а ты нет?

– Давно.

– Ох-хо-хох, как же ты живёшь?

– Да вот так.

– На вот, - Пётр Игнатьевич протянул небольшой гвоздик с наконечником: - Вставь эту серьгу в ухо.

– Зачем? Я не тот самый.

– А это важно? Вставь, сам всё увидишь. Не бойся, прокалывай, заметно не будет, а пользы много.

– Ух ты!!! Откуда такое?

– Особый предмет из закрытого раздела.

– А почему без неё это всё исчезает?

– Всё до безумия просто: человек перестаёт воспринимать этот мир, как игровой. Не сразу, постепенно, и все в разной мере, но в итоге, рано или поздно наступает именно это.

– Входящие мигают! От Леры даже!!! Вот только открыть не могу!!!

– Ну да, чтобы открыть, нужно быть

возле почтового ящика, а здесь в наших апартаментах его нет.

– Пётр Игнатьевич, а как ты здесь оказался?

– Да примерно потому, что и ты.

– Сделал ошибку?

– Именно. В итоге мои коллеги вместе с моими детьми меня и отправили сюда. Чуть не добрался до убежища, так бы потом они меня не вытащили.

– А где убежище?

– Догадайся, - он улыбнулся.

– И как это про детей?

– Вот так. Воспитываешь их, даёшь им лучшее, а они вдруг захотели всё и сразу, здесь же им предстояло ждать вечность, пока я умру. Вот они и ускорили процесс.

– Прискорбно.

– И не говорите, но, знаешь, я на них не в обиде. Смысла держать обиду нет. Да и не всё они моё получили, так, крупицы, я же тоже не дурак.

– А вот меня терзает вопрос. Почему ты в облике гоблина остался?

– Так говорю же, не успел добраться до убежища, там у меня иная оболочка имеется.

– А чего отсюда не сбежишь.

– Не всё так просто. Телепортироваться свитком более не выйдет, они с некоторых пор из-за божественных дрязг не работают, а до стационарного портала ещё добраться надо.

– А здесь он есть?

– Само собой. Вот только охраняется.

– И сильная охрана?

– Неистребимая.

– И как же?

– А кто сказал, что до этого нужно?

– Так, значит, до другого?

– А он?

– Не здесь, не на этом острове.

– А мы на острове?

– Ну да…

Послеглавие.

– Знаете, Сергей Владимирович, всё-таки люди – странные существа. Когда у нас что-то есть, мы этим не дорожим. Когда это потеряем, то начинаем сожалеть об утрате. И это касается не только вещей, но и людей, родных мест. Знаете, мы не пытаемся удержать то, что имеем, совсем. Мы не стараемся уберечь это, с безрассудностью бросаясь на различные авантюры, лишь бы нам стало более интересно жить. Мы готовы бросить всё, что имели, гоняясь за журавлём в небе, а когда всё потеряем, понимаем, что сделали ошибку, вот только возвратить утраченное не в наших силах.

– К чему вы это?

– Да это просто мысли в слух, не люблю сидеть в тишине. Да и с хорошим человеком поделиться своим, знаете, нужно, чтобы на душе полегчало, сбросить камень. А, видите ли, Сергей Владимирович, он у меня очень тяжёлый.

– А что вы потеряли?

– Я? Многое. Хотя бы то, что называют Родиной.

– Как это?

– Видите ли, я хоть и русский, но родился в штате Оклахома. Ещё мой дедушка покинул Россию, будучи офицером Российской Императорской Армии. Как и многие, бежал после того, когда семью Императора расстреляли. Скажете, что предал присягу? Он также до самой своей смерти думал, но всё же, он предал не потому, что бежал, а потому, что не смог уберечь того, кому присягал. Знаете, как он переживал, когда в Россию, извините, СССР вторглись немцы? Очень, даже подумывал вернуться, чтобы защищать, вот только разум возобладал над чувствами. Мой дедушка был очень умным человеком, который понимал, что вместо того, чтобы вручить ему винтовку и послать на фронт, пусть даже рядовым, его тут же поставят к стенке и расстреляют. И вот этот великий человек даже на новой земле не забыл свою родину, и привил эту любовь сначала своим детям, в том числе моей матери, а позже и мне. Знаете, как он рассказывал о той России? Я слушал его часами и много раз терялся, переставая понимать: где описываемое было из воспоминаний, а где из истории. Он рассказывал так, как будто бы жил даже во времена Ивана Грозного. Знаете, не многие так могут рассказывать, да и тогда не многие так могли.