Зайцев вышел погулять
Шрифт:
– Кстати, а все на месте? Все друг друга посчитали?
Судя по возникшей суете и шёпоту, которые волной пронеслись по толпе ребят, никто никого не считал.
– У кого список? – Поморщилась Лариса Павловна. – У меня в телефоне где-то далеко. Может кто проверить, все ли на месте?
– Да, Людмила Павловна, мы сейчас проверим! – Радостно улыбаясь, воскликнула Света, которая стояла к автобусу ближе прочих.
Света была смелой и красивой кареглазой блондинкой, к тому же она была отличницей. Её всегда и везде сопровождали Светины близкие подружки – тоненькая Миа с огромными глазами, вечно дрожащая, как оленёнок Бэмби.
Они всегда ходили вчетвером. Их даже на свидание никто не приглашал, потому что бесполезно, любая норовила притащить с собой всех своих подружек. Пригласить одну и получить в результате четырёх – сомнительное удовольствие.
Света быстро достала смартфон и все четверо тут же склонились над экраном, и принялись читать и считать. Наконец, Света вскинула голову, в последний раз огляделась и радостно произнесла:
– Все тут, кроме одной! Ведьмы нашей нету.
– Так… одной нету. То есть, какой ведьмы?
– Ну, Найдёновой. – Протянула Миа. – Василисы. Она же ведьма у нас. Вы разве не знали?
Девчонки стали посмеиваться и пренебрежительно фыркать. Света закатила глаза.
– Ну что вы, Людмила Павловна! Как же вы не знаете? Она же каждому из нас уже будущее предсказала. Некоторым по два раза. Даже тем, кто не просил.
Людмила Павловна тоже закатила глаза, но только мысленно, потому что по-настоящему – это непедагогично.
– Надо же.
Потом Людмила Павловна принялась смотреть на дорогу в направлении города, но даже вдали не было видно ни одной машины, которая могла бы доставить в ближайшее время Найдёнову.
– В группе ничего не писала? – Спросила Людмила Павловна, поправляя панаму, а потом в задумчивости заговорила сама с собой. – Нет, мы не можем без неё уехать. Придётся ждать, задержим выезд и всё такое… Так и знала! Ещё ни разу без проблем не обошлось!
Некоторые из ребят проверили смартфоны и покачали головами – сообщений от Найдёновой не было.
– Хоть бы написала. А ты чего молчишь? – Спросила Света Катерину, которая стояла в одиночестве за грудой общих вещей. Катерина нервно поправила на боках свой бежевый сарафан в мелкий цветочек, сердито посмотрела на неё и ответила сквозь зубы:
– Нет ничего… я писала, она молчит.
– Вот сейчас возьмём и уедем без неё!
– Не тебе решать!
Катерина снова открыла приложение и в десятый раз написала Василисе: “Где ты? Ты в порядке”? Это сообщение, как и дюжина предыдущих, осталось без прочтения.
Может, что-то случилось? Катерина не знала, что делать. Если рассказать, что Василиса ушла от неё в полночь неизвестно куда и с тех пор не отвечает… ещё и влетит! Ещё и поездку отменят! А если не рассказать и что-нибудь случилось? Тогда она, Катерина, тоже будет в этом виновата!
Катерина нахмурилась и прикусила губу. Стало больно, но страх поутих. Скорее Василиса с кем-нибудь что-нибудь сделает, чем с ней кто-то. Она очень осторожная. На самом деле Василиса совсем не из тех, кто бросается
Водитель тем временем докурил и подошёл к багажному отделению.
– Ну, чего ждём?
– Складывайте свои вещи! – Скомандовала Людмила Павловна и спрыгнула на землю. – Сейчас что-нибудь придумаем.
Ребята стремительно похватали свои сумки и чемоданы, и скопились у багажного отделения. С места не сдвинулись только Иван и Савва. Савва стоял и смотрел свысока на то, как остальные суетятся. “Тоже мне, устроили очередь! Толпа, одним словом, овцы”, – подумал он.
А Иван смотрел в землю. Его взгляд выхватил осколок зеленого стекла, который лежал в корнях травы. У осколка была очень необычная форма и боковые сколы, будто бабочке обрезали крылья, и они стали острыми, как лезвие бритвы.
– Что это такое? – Раздался недовольный голос Людмилы Павловны. – Почему продукты как попало свалили? Помидоры помнёте! И вообще стойте! Вначале аккуратно грузим продукты и только потом чемоданы! Да, Саша, вынимай сумку! И ты, Игорь, вынимай!
От стекла-бабочки Иван перевёл взгляд дальше. Трава примята… и в её гуще, кажется, протоптана тропинка, которая ведет куда-то прочь от дороги. Иван встал на эту тропинку и продолжил смотреть. Впереди сломанная сухая веточка, такая тонкая, что больше похожа на солому. Потом втоптанное в землю белое птичье перо. И главное – отчётливый, свежий отпечаток колесиков на влажной от росы земле. След, который ведёт за остановку.
Иван сам не заметил, как пошёл туда, куда вёл его незримый след. Он не мог сопротивляться загадке, которая раскрывалась перед ним в мелочах – в красках, в остаточных следах на траве и в еле слышных звуках в воздухе. Савва ухода друга даже не заметил, потому что теперь наблюдал, как все те чемоданы, которые самые наглые и пробивные одноклассники уже успели засунуть в багажный отсек, они же теперь вынуждены вынимать, и злорадствовал.
Иван не торопился, слишком тихо звучали отголоски необъяснимой музыки, которая украшала мир в моменты, когда он за ним наблюдал. Трава тем временем стала выше и достигала уже пояса, по плечу ударил чертополох, стукнул скоплением шариков, покрытых мучной пылью, и закачался. Запах горечью раздавленный стебель полыни. А потом тропинка и вовсе завела Ивана в колючие кусты. Примерно за вторым кустом прямо на примятой траве спала девушка. Она вся скукожилась, сжалась, плотно закуталась в толстовку, а на голову натянула капюшон. Рядом с ней стоял алый чемодан.
Иван подошёл совсем близко и чуть не наступил ей на голову. На миг ему даже захотелось это сделать, но мысль была из тех дурацких мыслей, которые как остаточный мусор – совсем не нужны, но из головы полностью почему-то не вытряхиваются. Ивана раздражало, когда эти мысли ему мешали, поэтому он громко сказал:
– Автобус отходит!
От громкого звука прямо над головой Василиса, а это, конечно же, была она, дёрнулась и проснулась. Открыла глаза. Прямо перед собой она увидела белые кроссовки, выше крепкие икры, колени… шорты и меланжевую серую футболку, потом и лицо того, кто её разбудил. Василиса тут же почувствовала, что во рту кисло и ей захотелось плюнуть. Плюнуть, конечно, не получилось, но выражение лица у неё сделалось соответствующее.