Зазеркалье
Шрифт:
— Ты снова хочешь только одного, да, — прошептал он, глядя на то, как одеяло приподнимается в районе её стройных ног. — Ты уже себя трогаешь?
— Трогаю, — ответила она, елозя ногами по кровати. — Трогаю и вспоминаю наши безумные ночи. Помню, как мы решили впервые потрахаться на чердаке…
Тайлер усмехнулся.
— Невозбуждающе, я чуть не обделался там, — пошутил он, снимая с себя футболку. — Покажешь мне себя?
— По чему ты скучаешь больше всего? — спросила она, закрывая глаза.
— По каникулам… По любым нашим
Они вновь предавались странной, но волшебной любви в своей постели, однако по разным сторонам баррикад. Вспышка произошла внезапно, и под безумные содрогания и наслаждение они оба услышали вой и скулёж щенка за дверью.
— Сейчас, Октав… Подожди, — одевалась она, улыбаясь. — Когда ты рядом, мне ничего не страшно.
— Могу сказать то же и о тебе, Уэнсдей Аддамс, — ответил он честно. Уэнсдей притащила щенка в кровать, и так они и уснули, все втроём. Как настоящая, заботливая, полноценная семья.
Ранним утром Уэнсдей взяла телефон и увидела там сообщение от Ксавье.
— Мне не следовало так делать. И извиняться ты не умеешь (К).
Она тут же ответила ему, потому что хотела сбагрить щенка на один день.
— Согласна. Нужна помощь (У)
— Так и знал (К)
— Присмотри за Октавианом один день, мне нужно отъехать на сутки (У)
— Куда? (К)
— Не могу сказать (У)
— Ясно… Приеду за ним к 10 (К)
Уэнсдей тут же позвонила Доновану и сказала, что это вопрос жизни и смерти, поэтому им придётся ехать в Массачусетс. Старик был не в восторге от её новых интриг, но уже закис дома в одиночестве, и перспектива послушать хоть какое-то назойливое нытье под рукой казалась не такой уж отталкивающей.
В 10:00 Уэнсдей уже встретила его в строгом деловом костюме на каблуках, с аккуратно уложенными в каре волосами и брошью в виде паука на жакете, что подарил ей Тайлер. Но сначала ей нужно было отдать щенка в хорошие руки, поэтому она высматривала на пороге машину Ксавье. И вот, когда он подъехал, они с Донованом оба вышли из дома.
— Вау, — буквально отвисла у Ксавье челюсть. — Выглядишь…
— Понятно, — коротко ответила Аддамс, передав Октавиана в его руки.
— Я не договорил вообще-то, — закатил глаза Ксавье. — До чего же ты избалованная. Но вместе с тем, очень красивая.
— Я учту, — ответила она. — Я доверяю тебе. Поэтому Октав остается с тобой.
— Буду беречь его, как собственное сердце, — ответил он, и Уэнсдей немного зависла.
— Слушай… Мне стыдно. Правда. Ты здесь ни при чем, это я. Я перебрала, — зажмурилась она от того, что говорила.
— Я уже понял. Всё нормально, — поправил он щенка, пока тот лизал его пальцы. — Куда ты едешь? Далеко?
— С мистером Галпиным по делу… Не могу сказать, — скупо
— Хорошо, — крикнул он вслед, пока Донован сидел с видом зрителя и со скептическим лицом проводил Ксавье до машины.
— А ты всё мучаешь беднягу, — сказал он, задумавшись. — Когда он уже поймёт, что ты — эгоистка?
— А Вы всё мучаете бутылку? Я не нуждаюсь в заключении психолога, мистер Галпин. Поехали, — холодным тоном сказала она, и они направились в путь.
Донован пробил по базе этого мужчину, ехать было около 5 часов.
— Ты думаешь, что он так легко всё нам расскажет? — спросил он, взглянув на неё.
— Естественно, нет, иначе зачем мне Вы? — угрожающе задала она вопрос в ответ.
— А что я?
— У Вас есть пистолет, — холодно ответила она, заставив его нервно проглотить слюну и посмеяться.
— А ты забавная. Значит, я должен размахивать пистолетом, как в голливудских блокбастерах? Только это настоящая жизнь, Аддамс. Здесь за такое сажают в тюрьму, понятно?! — спросил он грубым тоном.
— Ну, посидите годик-другой, всяко лучше, чем одному дома, — ответила она, глядя на карту в телефон, пока Донован смотрел на неё в небольшом шоке. Дальнейший путь они преодолели молча и добрались только к 3 часам дня. Огромный особняк говорил сам за себя, и они переглянулись.
— Щедро ему отвесили, — озвучил Донован, рассматривая кованые ворота.
Уэнсдей сразу же позвонила в звонок и дождалась, когда ей ответят.
— Здравствуйте, меня зовут Сидни Прайс, я из Бостон Глоуб, пишу статью о мистере Хэндриксоне и его выдающихся способностях в генетике, не могли бы Вы ответить на пару вопросов? Он дал мне Ваш адрес.
В ответ была лишь тишина, зато дверь сразу открылась, отчего Донован удивился ещё сильнее. Они зашли на территорию особняка, охрана проверила их на оружие и пропустила внутрь.
— Здравствуйте, Вы — Лекс, верно? — спросила она, глядя на него.
— Верно. Какие вопросы Вас интересуют? — спросил он, протянув ей руку и присаживаясь на диван в гостиной, наказал прислуге принести гостям чай.
— Мне кофе. Четыре шота эспрессо со льдом, — грубо отрезала она, достав ручку. На ней уже было установлено звукозаписывающее устройство.
— А Вы из полиции? — посмотрел он на Донована с удивлением.
— Это мой отец, — перебила его Уэнсдей, не успел он открыть рот. — Не отпускает меня одну.
— И правильно… Сейчас всякое бывает, — заключил мужчина. — Что конкретно Вы хотели?
— Этот дом достался Вам от правительства за удачный эксперимент? — спросила она, посмотрев ему прямо в глаза.
— Эм… Не совсем понимаю. С чего Вы взяли? — занервничал он, мельтеша глазами.
— Хм… Даже не знаю… Может, потому что в 2026 Вы жили на Грейс-стрит в самом захолустном районе, а сразу после эксперимента переехали сюда, но это не точно, — закинула она ногу на ногу.