Заживо погребенные
Шрифт:
– Добрый день, – проговорила Эллен с нескрываемым злорадством.
Разумеется, она напела Батталье, что мы выпроводили ее со вчерашней встречи. Прокурор продолжал терпеть ее – так ему не хотелось признать, что он совершил ошибку, взяв ее на работу (вообще такие ошибки с ним случались редко). Эллен была «потомком знаменитости», как мы выражались, – ее мать, выдающийся репортер, она в свое время много сделала для Баттальи. Теперь, когда Эллен уволили из системы, пользы от нее было совсем мало.
– С моей стороны глупо было бы ожидать,
– Ной Торми, – ответила я. Эллен делала пометки. – Мы с Майком серьезно продвинулись в расследовании. Судов у меня нет до начала марта. Я бы хотела поработать по этому делу, если вы не возражаете.
– Из чего стреляли, ты знаешь? – спросила Эллен у Майка.
– Это был не пистолет.
– Мы отслеживаем не только пистолеты. Мои люди могут быть полезны.
– Вы можете подключить «ИПОО»? – спросил Батталья. – Я хочу показать их необходимость, чтобы вытрясти федеральное финансирование. Перестаньте выяснять личные отношения и подставлять друг друга. Хоть раз поработайте нормально вместе. Алекс, ответственность на тебе.
– Конечно. Идемте в мой кабинет.
Майк вытащил сигару из коробки Баттальи.
– Жаль, что тебя, Эллен, не было с нами. Ты бы по свисту пуль определила тип винтовки. Благодарю, мистер Батталья.
Маккинни твердо решил, что не оставит это дело, и ввел Эллен, чтобы у него самого была лазейка. Наверняка он затронул самые чувствительные струны в Батталье – тот всегда мечтал выбить правительственные деньги на свои проекты.
Мерсер ждал в моем кабинете. Бровь у него вскинулась, когда следом за мной вошла Эллен.
– Говорят, утро было полно сюрпризов. С вами все в порядке, ребята?
– Как видишь, мы еще на ногах, дружище, – проговорил Майк.
– Что это за бумаги? – спросила я.
– Данные о собственности по Третьей улице и списки по университетскому жилью. Будет утомительно, но…
– Эллен может этим заняться, – сказала я, поворачиваясь к ней. – Пэт и Скотти Тарен в курсе наших поисков. Это как раз та часть расследования, в которой заинтересован Пэт – он может предоставить информацию. И твое второе задание – это поработать с адвокатом Джино Гвиди. Прошлой ночью Пэт сглупил, договорившись с ним, и надо это исправить.
Эллен запротестовала. Пришлось осадить ее.
– Люди гибнут, Эллен, ты можешь это понять? Вам с Пэтом нужно объяснить Рою Кирби, что мы защитим его клиента, если он нам поможет. Сделай это как можно мягче, иначе мне придется вручить ему повестку и аннулировать сделку в суде.
– Я поговорю с Пэтом, – сказала она и вышла, забрав со стола стопку папок, принесенных Мерсером.
– Что там еще? – спросил Майк.
– По данным техотдела, – начал Мерсер, – если зa компьютером сидел Тедди Крун, то, прежде чем позвонить в полицию, он успел удалить несколько файлов. Надо у него спросить – распечатал он их сначала для себя
Он протянул мне ворох бумаг. Среди них, видимо, были статьи, над которыми Эмили работала перед смертью. Мы с Майком могли почитать их позже.
Последняя страница оказалась черновиком письма сестре Сэлли Брендон. Письмо было не закончено, писалось за несколько дней до убийства. Дочь Эмили, оставленная на воспитание у Сэлли, недавно сделала запрос на свидетельство о рождении – ей предстояло получать паспорт. Так она узнала правду о матери. Звонила и спрашивала – нельзя ли ей приехать в Нью-Йорк, чтобы встретиться с Эмили.
Эмили писала об этих неожиданных событиях – и еще сообщала, что неделей раньше звонила Ною Торми, чтобы договориться о встрече.
Глава 25
Человек, после обеда отворивший перед нами двери городского особняка на Восточной Пятьдесят пятой улице, сидел в инвалидном кресле. Мерсер представился и попросил разрешения войти.
– И кого вы ищете, детектив?
– Пока не уверен, но мы решили начать с вас.
Человек отъехал от двери, пропуская Майка, Мерсера и меня.
– Меня зовут Зельдин. Вам легче от этого?
– Конечно, – ответил Майк. – Нас интересует сообщество «Ворон». Вы слышали о таком?
Зельдин широко улыбнулся.
– Пожалуйста, заходите и садитесь. Всегда рад поговорить.
Я слышала этот южный акцент на автоответчике, когда в ночь смерти доктора Ичико нажала кнопку повтора звонка на его мобильном.
Развернув кресло, Зельдин показал нам дорогу в комнату. Здесь помещалась огромная библиотека. Вдоль стен стояли сотни книг в кожаном переплете и современные – первые – издания в пластиковых суперобложках. Взяв стулья, мы подсели к хозяину.
– Мистер Зельдин, – начал Майк, – это ваша фамилия или…
– Это то, что есть. Зельдин. Никаких «мистеров», никаких других имен.
Без сомнения, это был ушлый тип. На нем был красный смокинг и свободные серые брюки хорошего покроя. Дорогой парик был куплен давным-давно, потому что теперь не гармонировал с остатками седых волос у ушей. Ему было около шестидесяти, но у него была прекрасная ухоженная кожа, и это его молодило. Из музыкального центра звучал альбом «Битлз» «Сержант Пеппер», в комнате стоял сладковатый запах – очевидно, здесь курили марихуану.
– У нас вопросы по поводу этого сообщества. Вообще-то мы не знаем ничего.
– Надеюсь, что так оно и есть. На нас не так легко выйти, детектив, – проговорил Зельдин, заглядывая каждому в лицо. – Позвольте спросить, что вас сюда привело?
– Телефонный звонок человека, который погиб, – ответил Майк.
Зельдин перестал улыбаться.
– Кого вы имеете в виду?
– Какой у вас номер телефона?
Зельдин назвал цифры. Те самые, что Майк переписал из мобильного.
– Кто вам звонил вчера? Ближе к вечеру или немного раньше?