Заживо в темноте
Шрифт:
– Вот она!
Тейтум открыл машину. Зои поспешно нырнула туда, надеясь спастись от жары, но и в салоне оказалось жарко и душно.
Грей завел мотор, и из кондиционера ударил поток горячего воздуха; впрочем, вскоре он остыл и принес благословенную прохладу. Зои направила струю воздуха прямо себе в лицо, чувствуя, как к ней медленно возвращается способность мыслить. Интересно, как она должна ловить здесь убийцу – не выходя из комнаты с кондиционером?
Пока Тейтум искал в телефоне кратчайший путь к отделению полиции Сан-Анджело, Зои включила радио и крутила ручку настройки. Услышав
– Так. – Он поднял глаза от телефона. – Мы же не будем это слушать?
– Будем.
– Зои, я так не могу!
– А придется. Давай, поезжай.
– Вот что я тебе скажу! – Тейтум просиял. – Давай выбирать музыку по очереди. В этот раз я решаю, что слушать, в следующий раз – ты.
– Ладно.
Грей подключил свой телефон к заряднику и немного в нем порылся.
– Что ж, мой выбор – «Дженезис».
– А мне нравится «Дженезис», – откликнулась Зои, довольная тем, что попытка Тейтума привить ей хороший музыкальный вкус провалилась. – В молодости у меня была кассета «Invisible Touch» – заслушала до дыр!
– Не сомневаюсь. Но я говорю о «Дженезис» до того, как оттуда ушел Питер Гэбриел и группа покатилась на дно. Этот альбом называется «Selling England by the Pound». Шедевр!
Он включил музыку и тронулся с места. Рокот автомобильного мотора сплелся с печальным голосом одинокого певца.
Прислушиваясь к музыке, Зои выглянула в окно. С одной стороны расстилалась бесконечная равнина, лишь кое-где тянулись к небесам одинокие деревья. Другую сторону дороги скрывали от взора заросли кактусов.
Мысли Зои обратились к Андреа. Чем-то сейчас занята сестренка? Еще спит? Она говорила, что с утра начнет искать новую работу. Бентли подавила укол тревоги при мысли о том, что Андреа будет разъезжать по Дейлу одна. Зои оставила ей ключи от машины, чтобы сестре не приходилось брать такси или ездить на автобусе.
– Похоже, тебе жара совсем не мешает, – заметила она, повернувшись к Тейтуму, чтобы отвлечься от невеселых мыслей.
– Я вырос в Аризоне.
Зои кивнула.
– А тебе нравилось в… – Она сообразила, что не помнит названия городка, где родился Тейтум.
– В Уикенберге? Пожалуй. Город очень маленький, все друг друга знают. У меня была одна и та же компания – трое лучших друзей – с детского сада и до выпускного класса. И темп жизни там совсем не такой, как в большом городе. После школы мы часами играли в футбол или просто болтали, пока родители или Марвин не загоняли меня домой.
– Марвин жил поблизости? – спросила Зои.
Тейтум улыбнулся.
– После смерти бабули поселился в соседнем доме. Они с папой обожали общаться через окна. Дома стояли чуть поодаль друг от друга, так что приходилось кричать. Соседи просто с ума сходили. «Эй, Марвин, зайдешь к нам посмотреть игру?» «Конечно, Толли, а что у вас на ужин?» «Марвин, ужин мы съели час назад!» «И меня не позвали?!» – Тейтум фыркнул. – И так, пока мама не захлопнет окно.
– Толли? – переспросила Зои.
– Толливер. Но все звали папу Толли… Послушай,
Зои не разделяла его восхищения «великолепным проигрышем». Ей вообще не нравилась музыка, в которой постоянно меняется стиль.
– А мои родители почти не кричали друг на друга, – сказала она. – Не хотели давать соседям пищу для сплетен. Если им случалось спорить, мама сначала проходила по дому, закрывала все окна, а потом уже начинала повышать голос.
– А у моих родителей громкие ссоры были любимым развлечением! По-моему, их обоих это только веселило. Что-то вроде сериала вживую.
Тейтум умолк и задумался, барабаня пальцами по рулю в такт музыке.
– А чем ты занималась, когда была маленькой? – спросил он несколько минут спустя. – До того, как начала ловить серийных убийц.
– В основном, читала. Все, что попадалось в руки. У нас в Мейнарде была хорошая библиотека, и несколько раз в неделю я отправлялась туда на велосипеде за новыми книгами.
– Так и думал, что ты была книжным червем!
– Ну нет, я вовсе не сидела на чердаке, обложившись горой книг, с утра до ночи! – возразила Зои. – У меня были друзья… точнее, одна подруга.
– ЛПН?
– Не знаю, что это значит.
Тейтум удивленно взглянул на нее.
– «Лучшая подруга навсегда»! Я думал, это все знают.
Зои пожала плечами.
– Ну, не очень-то навсегда – я с ней уже лет пять не общалась. Но в то время мы очень дружили. Постоянно ездили друг к другу в гости на велосипедах… Вообще, только сейчас осознаю, что с велосипедом я не расставалась. Хотя ни разу не садилась на него с тех пор, как уехала из Мейнарда.
– Я тоже всюду ездил на велике, – подхватил Тейтум. – Думая о детстве, первым делом вспоминаю, как давлю на педали, разгоняюсь все быстрее и быстрее… Каждый день я ездил в школу и обратно – и засекал время, ставил рекорды и сам себя побеждал. И с ребятами мы устраивали велосипедные гонки на шоссе. Или отправлялись на Черепашью Гору… Ну, не сказать, что это настоящая гора, но в то время этот холм казался нам огромным. Доезжали до вершины, а потом соревновались, кто быстрее спустится вниз.
– Просто чудо, что ты выжил!
Тейтум рассмеялся.
– С тех пор, как я переехал к Марвину, следили за мной не слишком усердно, это точно!
Зои попыталась представить, каким подростком был Тейтум. И вдруг поняла, что ей это действительно интересно – интересен этот человек.
– Что случилось с твоими родителями? – спросила она. Раньше они никогда об этом не говорили: Зои знала только, что Тейтума вырастил дед.
– Погибли в автокатастрофе, когда мне было двенадцать. В них врезался пьяный водитель.
– Мне очень жаль.
– Спасибо. Тот водитель тоже погиб – и, пожалуй, ему повезло. Иначе Марвин выследил бы его и прикончил. А так просто вырастил меня. По-моему, результат получился вполне пристойный.
– Более чем!
– Ты бы слышала, какие баталии вокруг времени возвращения домой разворачивались у нас в одиннадцатом классе! – Тейтум сверкнул улыбкой.
Они подъехали к городскому отделению полиции Сан-Анджело: громоздкому, довольно унылому на вид коричневому зданию. Тейтум притормозил и свернул на парковку.