Здесь мертвецы под сводом спят
Шрифт:
Я точно знала, кто такой егерь, поскольку он когда-то был в Букшоу, правда, задолго до моего рождения, конечно же. Недавно Даффи зачитывала нам избранные абзацы из «Любовника леди Чаттерли», книги очень интересной, если вы увлекаетесь сельскими домами, но слишком полной сентиментальной чепухи.
Я включила маленькую настольную лампу и направилась прямо к Окфордскому словарю английского языка, «Святая святых», как его именует Даффи: двенадцать томов плюс приложение. Буква «Г» находилась в четвертом томе. Я достала
Гнусь…
Ага! Так вот откуда Даффи выудила это словечко!
«Флавия, ты безмозглая гнусь», – любила говаривать она.
Даффи – единственный человек из всех, кого я знаю, кто роется в Оксфордском словаре английского языка в поисках оскорблений, как другие копаются в поисках бриллиантов.
Ага, вот оно:
Гнездо – различного рода помещение или место, где животные выводят детенышей. Волчье гнездо, змеиное, соловьиное; гнездо осиное, шмелиное, фазанье…
Моя кровь внезапно заледенела.
Фазаны! Фазанье гнездо!
«Сэндвичи с фазаном», – слова Харриет на кинопленке.
«А вы, юная леди, тоже пристрастились к сэндвичам с фазаном?» – слова мистера Черчилля на полустанке Букшоу.
Но что это значит?
В моем мозгу заметались слова и нечеткие образы.
Я внезапно осознала, что должна выбраться из этого вечно мрачного дома, пойти туда, где я могу обдумать свои новые идеи – собственные, а не избитые мысли других людей.
Соберу-ка я завтрак.
Куда я отправлюсь? Не знаю.
Может быть, в голубятню на ферме «Голубятня». Грязная башня, тихая, если не считать голубиного воркования, представлялась заманчивым убежищем. Даже пара часов вдали даст мне возможность подумать, не беспокоясь об извозчиках.
Я вернусь, и останется еще полно времени, чтобы переодеться к похоронам.
21
Миссис Мюллет дернулась, когда я открыла дверь на кухню. По ее глазам я поняла, что она плакала.
– Миссис Мюллет, что вы тут делаете?
Ее голова наполовину поднялась от рук, лежащих на кухонном столе. Она выглядела так, будто не понимает, где находится.
– Нет, не вставайте. Я поставлю чайник и приготовлю вам чашечку хорошего чаю, – сказала я.
Пять секунд – и я уже хлопочу над расстроенной женщиной. Очень-очень странно.
Я похлопала ее по плечу, и как ни удивительно, она мне это позволила.
– Вы были здесь всю ночь?
Миссис Мюллет кивнула и так плотно сжала губы, что они побелели.
– Это чересчур для вас, – сказала я ей. – Вы слишком много работали. Даффи сказала, Адам Сауэрби приехал вчера вечером. Я постучусь к нему и попрошу отвезти вас домой.
– Он
Адам уже уехал? Бессмысленно. Почему, он же только что прибыл?
Я замешкалась у раковины, возясь с чайником и пустив холодную воду, чтобы дать возможность миссис Мюллет утереть глаза и поправить волосы.
– Вы перетрудились, миссис Мюллет, – сказала я. – Должно быть, вы совсем замучились. Почему бы вам не подняться в мою комнату и не вздремнуть? Вас там никто не потревожит.
– Перетрудилась? – Внезапно ее голос стал холодным, как сталь. – Тут вы ошибаетесь, мисс Флавия. Я недостаточно потрудилась. В этом-то и проблема.
Я поставила чайник на плиту и подождала, пока она успокоится, но нет.
– Есть работа, которую надо сделать, и ее должна сделать я.
– Но…
– Никаких но, мисс. Не каждый день мисс Харриет возвращается домой, и не каждый день я ее встречаю. Никто не отнимет ее у меня. Даже вы, мисс Флавия.
Я подошла к ней и обняла сзади, положив щеку ей на затылок.
Я не произнесла ни слова, поскольку в этом не было нужды.
Снаружи из кухонного окна виднелась одна из больших планет – Юпитер, думаю, – и она высоко стояла над розовой лентой восточного горизонта.
Было новолуние, и над головой на чернильном сине-черном своде небес сверкали звезды.
Я стирала росу с холодного сиденья «Глэдис», когда что-то хрустнуло рядом с оранжереей.
– Доггер? – тихо окликнула я.
Ответа не последовало.
– Адам? Ладно. Я знаю, что вы там. Выходите, пока я не позвонила в полицию.
Из теней кто-то выступил.
Это оказался Тристрам Таллис.
– Извини, – сказал он. – Не хотел тебя пугать. Я не хотел никого будить в доме.
– Вы меня не напугали, – ответила я. – Просто решила, это грабитель. Вам повезло, что я вас не пристрелила.
Некоторое преувеличение, даже для меня, и я думаю, он это понял. Хотя в Букшоу и правда был оружейный музей, или несгораемая комната, как его именовал отец, большая часть огнестрельного оружия, выставленного под стеклом, не стреляла с тех пор, как круглоголовые и роялисты жали на курки во времена старины Олли Кромвеля.
– Хорошо, что ты не стала, – ответил Таллис. – Было бы больно, подстрели ты меня.
Он что, насмехается надо мной?
Я решила спустить ему это с рук и выяснить, чем он занимается.
– Вы рано встали, – я попыталась добавить обвиняющую нотку в свой голос.
– Не спалось. Подумал, пойду-ка проверю, как там мой «Вихрь». Прошу прощения, «Голубой призрак». Масло и всякое такое.
На миг это объяснение показалось мне малоправдоподобным, но потом я вспомнила, что так же отношусь к «Глэдис».