Здесь обитают чудовища

Нортон Андрэ

– Одни выбирают свободу, другие предпочитают свои цепи. Почему это так?

– Потому, – взорвался Крокер, – что мы остались сами собой! Мы не хотим превращаться в… в…

– В то, чем стала я? Но в таком случае что же я такое, Барри?

– Не знаю. Знаю только, что ты – не Рита. И что я ненавижу тебя за то, что ты с ней сделала!

– Но я Рита, целиком и полностью Рита. Страх – спутник ненависти. Ты ненавидишь меня, потому что боишься.

Ник увидел, как напряглось лицо Крокера. Словно у человека, который убивает другого.

– Вы

видите? – обратилась Рита к Хадлетту. – Его разум глух к доводам, потому что он сам этого хочет. Каждый из нас воздвигает вокруг себя собственную стену. Какова ваша стена, викарий?

– Моя вера, Рита. Я прожил с ней всю свою жизнь, и она была частью моего существа. Я служитель своей веры, и как таковой не могу ее предать.

Она склонила голову.

– Вы слепы, но не можете сделать иного выбора, сообразуясь со своими представлениями. А ваша стена, леди Диана?

– Наверное, я тоже могу сказать, что это вера – в прошлое, в то, чем я жила… – Она говорила медленно, словно с трудом подбирая нужные слова.

– Пусть будет так. А ты, Джин? Да, я понимаю, что привязывает тебя к опасности и Тьме.

Девушка вспыхнула, губы ее сердито дрогнули, однако она промолчала и лишь ближе придвинулась к Крокеру.

– Миссис Клэпп? – продолжала Рита. Казалось, она хочет от каждого услышать последний решительный отказ.

– Ну… наверное, потому, что я всю жизнь ходила в церковь. Если викарий считает, что что-то дурно, я делаю так, как он скажет.

– А вы, Страуд?

– Как леди Диана сказала – ты выбираешь, с кем ты. Мне это подходит.

– А ты? – Рита повернулась к Линде.

– Если выбрать Авалон, то появится ли шанс вернуться в свой собственный мир? – спросила та.

– Этого я не знаю. Но полагаю, что желание остаться будет сильнее желания вернуться. Ибо ты становишься частицей Авалона.

– Тогда, я думаю, нет! А Ланг выбирал? – Линда опустила глаза на сидящего у ног Риты песика.

– Спроси.

– Ланг… Ланг… – негромко позвала Линда. Пекинес посмотрел на нее и подошел – медленно, но все же подошел.

– Они тоже остаются верны тем, кого любят, – проговорила Рита. – Поэтому он будет с тобой. Так же, как Джеремайя разделит вашу участь, миссис Клэпп.

Теперь настала очередь Ника. Он внутренне сжался, поскольку знал, что ответит и что его затем ждет. Почему он должен взваливать на себя это бремя? Его не связывают никакие узы сердца, о которых говорила Рита, и все же он должен поступить вопреки своим желаниям, и даже не мог объяснить почему.

– Я остаюсь, – произнес он прежде, чем она спросила.

Рита сдвинула брови.

– Для тебя это не то же самое, что для других. Ты говоришь те же слова, и все же из этого может получиться нечто большее. Увидим. Но сейчас я помогу вам всем. То, что подстерегает вас снаружи, – лишь предвестник надвигающегося следом. Объедините вашу волю с моей, и я установлю защитный барьер – хоть ненадолго.

– Нам ничего от тебя не нужно! – яростно проговорил Крокер.

– Барри,

мы будем решать сообща, – остановил его викарий. – Полагаю, Рита, что ты желаешь нам добра. Что скажут остальные?

Крокер и Джин покачали головой отрицательно, но другие согласно кивнули. Таким образом, решение было принято, и они слили воедино свои усилия, стоя в пещере друг возле друга, не зная, что создается ими снаружи, но ощущая могучий прилив энергии, исходящий от Риты.

– Барьер долго не продержится, он лишь даст вам краткую передышку.

– Мы благодарны за все, что ты для нас сделала, – отозвался викарий.

– И, дитя мое, мы желаем тебе самого доброго.

Рита подняла руку и очертила в воздухе анк, вспыхнувший на мгновение бледно-голубым пламенем.

– Желаю вам – покоя. И чтобы никто не смог его нарушить.

Она снова заплакала, слезы потекли по ее белым щекам. Затем Рита повернулась и пошла прочь, и сияющий туман окутал ее плотным облаком, так что оставшиеся не видели, как она исчезла.

– Она пожелала нам смерти! – взорвалась Джин. – Вы же поняли: она назвала ее «покоем» – смерть!

– Она пожелала нам лучшее из того, что может нас ожидать. – В голосе Хадлетта звучала глубокая усталость. – Думаю, она говорила правду.

– Да, – мрачно согласилась леди Диана и, не проронив более ни слова, подошла к костру и остановилась рядом, не сводя с пламени неподвижного взгляда.

Линда приблизилась к Нику.

– Мы можем вернуться назад… – горячо проговорила она.

– Куда – назад? – Ник ее едва заметил.

– В наш мир.

– Что ты хочешь сказать? – спросил он, очнувшись от задумчивости.

– Если бы нам выбраться отсюда и вернуться, куда мы попали с самого начала… А уж там мы бы сделали дверь и через нее бы прошли. Раз нам удалось создать солдат с пулеметом, – Линда махнула рукой в сторону выхода из пещеры, – значит, сумеем вернуться, стоит только как следует напрячь волю, всем вместе. Ну, понимаешь? У нас может получиться – должно получиться! – закончила она с такой страстью, словно уже видела заветную дверь, за которой лежало старое доброе прошлое.

– Допустим, даже бы и удалось, – возразил Ник, – как же мы до того леса-то доберемся? Если мы выйдем из пещеры – ты представляешь, что нас ждет снаружи? К лесу нам не пробиться – когда там сторожит вся эта нечисть.

– Мы можем, – стояла на своем Линда, – использовать иллюзии. Ты же знаешь – нам ничего другого не остается.

– Что такого нам не остается? – вмешалась Джин. Голос ее звучал враждебно.

– Надо попробовать вернуться в наш мир. Я говорила Нику – мы можем это сделать! Если вернуться туда, где мы оказались с самого начала, где остался «Джип», и сделать дверь, тогда мы сможем в нее пройти! Нужно попробовать. Поймите же, мы должны попытаться!

С каждой фразой ее волнение нарастало. Ник ни секунды не сомневался, что Линда ошибается, но с удивлением увидел, как загорелись глаза Джин.