Здесь песок чище
Шрифт:
Кастильо бредил побегом из тюрьмы. В кармане брюк он хранил свернутую в моток гитарную струну. Он был уверен, что с ее помощью можно сломать железную решетку. До этого ему уже приходилось делать это в другой тюрьме.
— Для чего тратить время на эту работу? — шутил над ним Чино. — Если хочешь выйти, разбей стену.
"Мы не стали убегать, — рассказывал он позднее в Майами, опровергая легенду Насарио о жестоких тюрьмах Нассау, — потому что за стенами тюрьмы было огромное количество москитов".
Так завершилась трагикомическая багамская авантюра — "патриотическая одиссея" коммандос "Альфы",
Больше всех пострадал Гальего Кала. Несчастный фаталист постоянно твердил:
— Я никогда не участвовал в подобных делах. И самое плохое то, что мы были совсем рядом с Кубой и рисковали тем, что коммунисты могли бы выйти и перехватить нас.
Перепуганный пират, как кот из известной американской песенки, предавался мечтам о мирной ночной жизни на Кубе. Он вспоминал те славные дни, когда работал в публичном доме, стоя за прилавком бара.
Финансист Уго Гаскон был убит наповал своими собственными расчетами, сознавая, что на этот раз Насарио получит в свои руки огромные средства и будет их единоличным хозяином, в то время как он, обиженный судьбой, окажется полностью обделенным. По ночам ему снился старик Насарио, он ясно видел, как тот считает доллары, время от времени слюнявит палец, подобно старому уоллстритовскому банкиру. И самое плохое для него заключалось в том, что эти тяжелые сны во многом совпадали с действительностью. Насарио просил и просил, используя факт задержания своих собратьев в Инагуа как рекламу. Деньги текли в его карманы, как в бездонную бочку. Устав ждать, когда старый главарь "Альфы" освободит их мужей, две супруги пиратов решили предпринять самостоятельные шаги, чтобы добиться выкупа. Они были уверены, что этим путем их мужья обретут свободу.
— Этот старый бандит, — пищала одна из них по телефону, — уже втрое перекрыл необходимую сумму, а все продолжает просить. Он боится потерять тот источник доходов, который вы ему даете, находясь за решеткой. Этот бессовестный старик может набить до краев свою брюхо долларами, но никогда не станет добиваться вашего освобождения. Вы что же, до сих пор его не знаете? Не беспокойтесь. Мы сами займемся сбором денег для уплаты штрафа, купим билеты и приедем к вам с деньгами.
Однако по линии ЦРУ дело также продвигалось вперед, и в конце концов консул Соединенных Штатов добился отмены штрафа. Затем он нанес последний визит в тюрьму, чтобы дать пленникам последние указания о порядке возвращения:
— Вы прибудете на территорию Соединенных Штатов как приехавшие в США впервые. Вам снова придется пройти всю процедуру въезда в нашу страну.
— И снова паспортные процедуры и все остальное?
— Не снова. Выбросьте из головы эту идею. Вы въезжаете впервые.
Прежде всего необходимо было найти соответствующую одежду. Зелено-оливковая униформа и высокие армейские ботинки из запасов "Армии-Нейви" никак не подходили для легенды о рыбаках, которые попросили убежища. Быстро нашли дешевые шорты, сорвали с них этикетки, дали им еще более дешевые тенниски и мокасины. Все было куплено в самом Нассау.
Настал час отъезда.
— Теперь ведите себя достойно и избегайте общения с публикой.
Под охраной их проводили в аэропорт Нассау, в зал ожидания. Они осматривали все вокруг с "естественным"
— Сеньор, нужно отправить их отсюда как можно быстрее, чтобы избежать осложенений и вам и нам. На любом самолете, который делает здесь посадку, а затем летит в наш город.
— Первый рейс в Кингстон, сеньор, вас это устраивает?
— Хм… Кингстон?
— Вы же сами сказали: самолет любой компании.
— А после этого?
— Затем специальный рейс из Тегусигальпы, Гондурас. Самолет "Конвейр 800". Первый пилот, второй пилот и инженер на нем — американцы.
— О’кей!
С авиадиспетчерской вышки связались с пилотом "Конвейра" и сообщили ему о просьбе консула. Пилот, естественно, повиновался и совершил посадку, чтобы взять на борт неожиданных клиентов, причем так, чтобы это как можно меньше бросалось в глаза. Консул поблагодарил всех служащих, оказавших ему содействие в Нассау, и вместе с коммандос поднялся на борт самолета. Он не хотел упускать возможности побывать дома за счет служебных расходов.
Короткий полет до международного аэропорта Майами не прошел без неожиданностей. Это относилось прежде всего к тем пассажирам, которые часто летали рейсом Тегусигальпа — Майами. Для них показались странными отклонение от маршрута полета и посадка на борт этих необычных пассажиров в одинаковой одежде — в шортах и теннисках. С них не сводили глаз, пытаясь определить, кто эти люди. Не прошло незамеченным и то, что члены экипажа несколько раз высовывались из кабины, бросая взгляды на пассажиров из Нассау. В левом ряду пузатый, кругленький пассажир рассказывал какую-то историю о своем участии в боях в Палермо, когда он служил в армии. Однако никто не обращал на него внимания — сказывалось общее напряжение.
Произведенная через некоторое время посадка принесла всем облегчение. Но на этом неожиданности не прекратились. Когда уже заходили на посадку, экипаж "Конвейра" получил специальное распоряжение. Так же, как и в Нассау, после посадки подрулили в необычное место, удаленное от глаз публики. Когда пассажиры посмотрели через иллюминаторы, то вместо обычного зала ожидания увидели стены какого-то склада и небольшой подъездной путь, по которому на большой скорости приближался автомобиль. В машине сидели офицеры ФБР, действовавшие под видом служащих таможни. Сделав крутой разворот, они подъехали к самолету и быстро поднялись на борт. Войдя, они показали свои жетоны, прикрепленные к жилетам. Один из них поднял руку и громко объявил беспристрастным голосом:
— Не беспокойтесь! Мы по таможенным делам!
Молодой человек, произнесший эти слова, был высок, носил большие темные очки, его усы были заботливо ухожены. Внешне он был больше похож на воздушного пирата, чем на служащего таможни. Одна старушка, сохранявшая терпение во время полета, услышав его слова, потеряла сознание. Стюардесса, подвижная веснушчатая блондинка, попыталась привести ее в себя, поднеся к носу несчастной открытый флакон с духами. Когда старушка открыла глаза, девушка обратилась ко всем остальным пассажирам мягким, но безразличным голосом: