Здесь умирает надежда
Шрифт:
По щекам Ясмин потекли слезы. Я не испытывал угрызений совести из-за того, что был их причиной. Она пришла сюда в поисках чего-то, и я дал это ей.
— Ты увидишь, что никто не сможет вылечить Рен, — покачал я головой. — Она так глубоко внутри себя, что даже мои руки недостаточно сильны или длинны, чтобы вытащить ее. Она единственная, кто может выбраться наружу… Если захочет. Когда она будет в состоянии. Пока это время не придет, я буду жить с ней в этом темном, тихом месте до конца своей гребаной жизни. И я буду там, за гардеробом, ждать,
— Два сорок пять, — прошептала она. — Тогда… — Она замолчала.
— Точное время, когда в нее стреляли, — закончил я за нее. — Да.
Ясмин опустилась на стул, признавая свое поражение. Она закрыла голову руками, ее тело сжалось.
Я ничего не сказал, пока она тихо плакала. Это не принесет никакого утешения. Мне нечего ей дать.
Ее покрасневшие глаза нашли мои.
— Как думаешь, она когда-нибудь станет тем человеком, которым была? — спросила она, весь ее гнев исчез. — Как думаешь, есть ли у нее надежда найти дорогу назад?
Я не опустил взгляда.
— Да, — сказал я с уверенностью. — Может быть, с кем-то другим это было бы невозможно, но с Рен у меня есть надежда.
— Извини. — Она вытерла глаза, в которых теперь было меньше враждебности. — Я не буду притворяться, что ты мне нравишься, но я вижу, что ты чувствуешь к ней. То, что ты потерял.
В ее словах слышалась жалость.
Это ранило гораздо глубже, чем ненависть.
— У тебя тоже должна быть надежда, — сказал я ей. — Рен возьмет лопату и выкопает себе дорогу из-под обломков. — Теперь мой голос был холоден. Пренебрежителен.
Ясмин услышала это. Видела, как я отключаюсь. Это был акт самосохранения, а не жестокости.
Она встала, поправляя юбку, посмотрела на меня еще мгновение, затем повернулась на каблуках, оставив меня наедине с мыслями.
Мои мысли были о Рен, сидящей в шкафу и пытающейся раствориться в темноте.
РЕН
Мы с Зои пили вместе. Прощальные напитки.
Я забронировала билет на самолет на следующее утро после отъезда Карсона, используя другое имя, чтобы он не выследил.
Ясмин с нами не было, потому что она работала. И я не сказала ей, что уеду. Зная ее, она приковала бы себя ко мне цепью, пытаясь удержать на одном месте.
Она глубоко заботилась обо мне. Волновалась. Она мягко упомянула, чтобы я пошла к психотерапевту. Я мягко сказала ей, что сейчас не время.
Зои все поняла. Она меня любила. Пролила бы кровь за меня. Но она внимательно наблюдала, позволяя мне принимать решения без осуждения.
Стеллы тоже не было, потому что Стелла беременна.
Она никому из нас не сказала, но мы все знали. Видели. Она была от природы миниатюрной, и ее сиськи стали больше. Кожа светилась, и она не пила спиртное. Это был самый большой знак. Эта сучка любила коктейли.
Я догадалась, что она не сказала нам, потому что еще не сказала Джею. Он и Карсон были глубоко погружены
Я узнала об этом от Стеллы, а не от Карсона. Кроме прошлой ночи, я не разговаривала с ним месяцами. Даже несмотря на то, что он был повсюду. Он, бл*дь, спал в машине за моими воротами. Я часами наблюдала за ним по камерам, сжимая в руке бокал вина, заставляя себя найти в себе силы нажать на кнопку, чтобы впустить его.
Так и не нашла их.
За мной все еще следила охрана, но на расстоянии.
В настоящее время за тремя столиками от нас сидел мужчина в костюме, потягивая воду, наблюдая за нами. Я узнала его с вечеринки у меня дома, вечность назад.
— Я не буду злиться на то, что ты уходишь, — сказала Зои, потягивая свой напиток. Она была одета, как всегда, шикарно. Изгибы выставлены напоказ в ярко-желтом платье-футляре, идеально сидевшем на ней. Натуральные волосы дикими локонами обрамляли лицо.
Ее глаза цвета эспрессо сфокусировались на мне.
— Я понимаю, почему тебе нужно уйти. Но ты не уйдешь, не поговорив со мной. — Она откинулась назад и посмотрела на меня. — По-настоящему поговорив со мной. А не это: «Я такая же Рен, какой была раньше». Тебе меня не одурачить.
Я смерила ее взглядом. Ни у кого не было ни единого шанса, как только Зои принимает решение.
Я не разговаривала по душам с девочками. Я не открывала свою боль. Все ходили вокруг меня на цыпочках. Никто открыто не признал того, что произошло, с тех пор, как моя мать поговорила со мной в тот день в больнице.
Им всем не терпелось, я это знала. Но до сих пор они не хотели давить на меня.
Зои, очевидно, надоело.
Я вздохнула, делая большой глоток. Алкоголь был моим лучшим другом в эти дни. Однако я должна быть осторожна. Мне нужно выпить достаточно, чтобы заглушить боль, но не слишком много, чтобы потерять всякое чувство самосохранения и побежать искать Карсона.
Хрупкое равновесие.
— Я фантазирую о том, как могла бы сложиться моя жизнь, если бы этого не случилось, — призналась я, мой голос был чуть громче шепота. — Что, если бы я не пошла за покупками в конкретный день, на ту улицу? Недостаточно. А если бы я вообще не забеременела?
Мне пришлось удержать свою руку подальше от плоского живота.
— Опять же, недостаточно, — вздохнула я. — Поэтому я сошлась на том, что ничего бы не произошло, если бы Стелла не встретила Джея. — Я сделала большой глоток. — Но даже в самом худшем случае я не могу идти против подруги, ее любви и семьи. Так что единственной логичной вещью было бы пожелать, чтобы я вообще никогда не знакомилась со Стеллой. Со Стеллой я познакомилась через тебя. — Я посмотрела в ее глубокие карие глаза. — Итак, по сути, я перестраиваю всю свою жизнь, убирая каждые события, которые приносили радость и любовь в мою жизнь, чтобы мне не пришлось пережить ни одной болезненной, ужасной потери.