Здравствуй, папа, я твой сын!

Мишина Анна

– А меня спросить не хотите, нужно ли оно мне?

Пожимает плечами.

– Мне нужны доказательства, что ты мой ребенок. А для начала неплохо было бы поговорить с твоей матерью. Больше чем уверен, это огромная ошибка, которую нужно исправлять. Только почему это должен делать я? – меня переполняет возмущение.

– Не кипятись, – встревает Леха.

Мои метания прерывает звонок мобильного. Наташа. Ар-р-р, как же вовремя.

– Да, любимая, – отвечаю, а у пацанчика брови взлетают домиком. – Жив-здоров.

– Леша, пойдем

покажешь мне квалтилу, – не вовремя выдает мальчик.

– Это что там у тебя за детский сад? – тут же выдает Наташа.

Я прикрываю динамик и плетусь на лоджию. Леха взял мальчика за руку и повел вглубь квартиры.

– Это с улицы, дети гуляют, а я на лоджии, – вру.

– Ты еще дома? Обычно в это время ты уже на работе.

– Собираюсь, – а у самого мысли крутятся относительно чужого мальчика.

– Хорошо. Тогда вечером у тебя как обычно?

И тут я вспоминаю, что вечер субботы и каждое воскресенье мы проводим вместе. Выбираемся в люди. Но шанс, что я сегодня смогу вернуть мальчика его нерадивой мамаше, крайне невелик.

– Тимур, ты еще здесь? – раздается голос девушки. – Сегодня что-то со связью.

– Здесь. Слушай, давай к концу рабочего дня созвонимся и там все решим, много работы, – и отключаю связь.

Так, если о Тим... как его там, узнает Наташа — это будет скандал. А если информация просочится в прессу? Мне не нужны такие слухи.

Нужно что-то срочно делать. 

Думай, Тим, думай!

Отложив телефон в сторону, я снова обдумываю свои дальнейшие действия. В комнату возвращается Леха с довольным мальчуганом.

– А у тебя большая квалтила, – говорит он.

– Угу, слушай, давай, иди включи телек, найди мультики. Взрослым дядям нужно поговорить, – отправляю пацана к огромной плазме и дивану.

Леху зову к барной стойке.

– Чего? 

– Чего думаешь? – интересуюсь мнением друга.

– На тебя все-таки похож, – на полном серьезе заявляет он.

– Ты какую смерть предпочитаешь? Быструю или мучительно-долгую?

– Да что я такого сказал? – воскликнул товарищ.

Мальчишка тут же на нас оглянулся. Леха ему улыбнулся и тот, подмигнув ему, продолжил щелкать пультом.

– А то, – зашипел я, сбавив громкость, – это не мой ребенок. Мне не нужны дети, и вообще, эта ситуация кажется мне трындец какой-то липовой.

Леша сводит брови на переносице и задумывается.

– Надо искать его мать, – подходит к кофемашине и нажимает на кнопку. – Башка все еще трещит, – жалуется. – Аспиринчик есть у тебя?

– Верхний шкаф, слева.

Мужик, пыхтя, находит волшебную пилюлю, запивает ее водой. И садится за стол с чашкой кофе. Какой по счету уже?

– Ты правда не помнишь, с кем мог бы заделать его? – кивает в сторону пацана.

– Ты думаешь, я отслеживаю каждого сперматозоида? Не досчитался одного и тут же начинаю отсчет в девять месяцев? Нет, ума не приложу. Мы с Наташкой уже три года вместе. Кто был до нее, я не помню. И это, блин, нормально!

–

Ладно-ладно, чего ты завелся? – недоумевает друг.

– Я просто все еще не приду в себя. 

– А зачем выходил? – рядом оказывается мальчик.

– Что? 

А Лехе кажется это смешным, вон как ржет. Гад.

– А я тебе говорил, Тимур, что идеально гладкой жизнь не бывает. А ты все: “У меня все идеально”, – передразнивает меня. – Чертов перфекционист. Получи и распишись.

– Издевайся-издевайся, – цежу. 

Пацан снова теряет к нам интерес, обнимая своего лопоухого зайца, пялится в телек.

– Может, в полицию заявить или как там его, в органы опеки, – предположил я, но тут же пожалел о своих словах, увидев реакцию друга.

– Если ты хочешь сохранить нашу многолетнюю дружбу, то забудешь наименование этой организации, – чуть склонившись в мою сторону, рычит Леха.

– Черт, прости, – спохватываюсь.

Леху забрали у родителей, когда ему было два. В три его усыновили. Хорошие люди. И мужика хорошего воспитали. Но свой год, проведенный в приюте, он запомнил очень хорошо, несмотря на маленький возраст. А еще он любит детей. И в мыслях он грезит о большой семье. У меня же все с точностью до наоборот. Но тем не менее мы столько лет дружим.

– Никакой опеки. И полиции. Его же заберут, – Леша чуть успокоился. – Пусть живет пока у тебя. Будем искать родителей.

– У меня? Может, к себе заберешь? – я предпринял еще одну попытку избавиться от общества мальчика.

– Мне? Ты чего? – усмехается Леша. – Папой он тебя назвал, – разводит руками.

– Пап, – этот монстр тут же оказывается рядом.

– Я тебе не папа…

– Сейчас у тебя стадия отлицания, – снисходительно звучит его голос. – Ничего, я не обижаюсь.

Леха снова ржет как сивый конь.

– Так, все, мне пора в офис и так задержался. Леха, раз уж ты тут, посиди с малым. Я пока дам распоряжение службе безопасности компании порыскать в поисках мамаши.

– Э нет, мы так не договаривались, – возмутился он, но я не собирался его слушать, и уже направился в сторону гардеробной, одеваться.

Глава 3

Тимур

Из дома убегал. Собрался быстро, сумку с маком в руки, ноги в ботинки и пиджак на плечо.

Леха с малым стоят молча, убрав руки в карманы брюк. И сверлят недовольными взглядами.

– Ну что вы на меня так пялитесь? Словно я враг народа! Работу никто не отменял, – будто отчитываюсь как провинившийся за что-то.

Молчат.

– Я серьезно, – но поняв, что ничего дельного в ответ не услышу, а точнее, ответа вообще не дождусь, беру ключи от машины и, открыв входную дверь, выхожу.

В офисе первым делом вызываю начальника службы безопасности.

– Тимур Максимович, вызывали? – в кабинет входит мужчина.