Зелье истинного счастья

Шерстобитова Ольга Сергеевна

— И даже не смущает, кто ты, — не удержался Марк, который переборол первый шок от произошедшего и дал о себе знать.

— Предатель! — возмутилась я, оборачиваясь. — Ты меня защищать должен!

— Но не от суженого же! — возмутился кот. — К тому же он нам понравился!

Метла застенчиво щелкнула веточками, котелок прогромыхал в ответ.

— Убью, сожгу и пущу на переплавку! — пообещала я.

Арашт неожиданно рассмеялся.

— Знаешь, Марк, ты прав, не смущает. Я же на душу ее смотрю, светлую да добрую. А характер… привыкну!

—

Скучать точно не придется, дракон, — ехидно пообещал Марк, а метла в знак согласия зашелестела прутиками.

Я закатила глаза, сбросила руки Арашта с талии, сразу же почувствовав пустоту, и поинтересовалась:

— А когда с тебя спадет проклятие?

— Как только согласишься стать моей.

Я вспыхнула, подумала и показала ему большую фигу. Дракон предвкушающе хмыкнул. Понятно, сдаваться он не намерен. И угораздило же меня неправильно зелье перемещения сварить!

— Совсем забыл, — вдруг сказал Арашт, щелкая пальцами, и вокруг меня закружилась привычная синяя дымка, а когда развеялась, я стояла в окружении сундуков с самоцветными камнями, сверкающими в пламени камина и свете свечей так, что глазам становилось едва ли не больно.

— Это что? — оторопела я.

Мужчина покосился на меня, обреченно вздохнул, а потом подошел и опустился на колени.

— Драконы, как и ведьмы, любят раз в жизни. С первого взгляда и до последнего вздоха я — твой, а ты — уже моя. Пусть еще не приняла и не смирилась. Я дам тебе время, ведьмочка. И постараюсь сдерживать весь огонь, который ты зажгла во мне, разбудила. Обычно, делая предложение о соединении судеб суженой, драконы дарят целую сокровищницу. У меня она тоже есть. Вся до последнего камешка твоя, просто перемещать много, поэтому я часть… Но если хочешь…

— Какое предложение о соединении судеб? — сипло поинтересовалась я, прикидывая, насколько сильно я влипла.

Арашт обхватил мои ноги руками, уткнулся носом в мой живот.

— Будь моей женой, ведьмочка. Обещаю, ты никогда об этом не пожалеешь.

— Сдурел? — поинтересовалась я.

— А по-моему, молодец, мужик, — заявил Марк, запрыгивая на сундук и поигрывая камушками. — Опомниться не дал, а то сбежишь. И намерения сразу серьезные проявил.

— А ничего, что в этом твоем замке я умру? — вспыхнула я.

— Почему? — удивился Арашт, отрываясь и так и не опуская рук.

— Да мне, как и любой ведьме, нужна свобода! И вообще, я, когда Академию Магии закончу, планировала лавочку с зельями открыть.

Я говорила это, а сама понимала, что мои мечты выглядит для него глупыми, но они были и оставались моими.

— Да разве ж я против, крылья мои, — прохрипел… драконище. — Хоть звезду с неба достану, лишь бы была счастлива. — Будут тебе и полеты на метле, и башню под лабораторию отдам, какая понравится. И лавочку… да хоть все скуплю, какие тебе приглянуться. Только не отказывайся.

Я посмотрела на Арашта, чувствуя, как руки начинают дрожать, а по телу ползет неведомый огонь. Крыть при таком раскладе нечем. Либо я принимаю свершившееся, либо…

умираю от неразделенной страсти. Выбор оказался невелик. И вот вроде бы тоже к этому мужчине есть чувства, а время позволит узнать его душу получше, да только все равно ведьминское упрямство и чисто женская вредность не дают сразу взять и согласиться на его предложение. Даже подвох поискать хочется, хотя Арашт говорил правду, моя ведьминская сила это постоянно подтверждала.

И вот что мне со всем этим делать? Я вздохнула, попыталась унять бешено колотящееся сердце и начать мыслить трезво. Не получилось. Ладони принца драконов ласково гладили мои ноги, губы целовали руки, а время от времени Арашт вообще слегка терся, словно кот, об меня щекой и блаженно щурился. И если бы я не отзывалась на каждое его прикосновение, вспыхивая, как фитилек свечи от огня, то все можно было изменить. Если бы…

А как же хочется сбежать, кто бы знал!

Арашт, заметив по тоскливому взгляду это мое желание, вздохнул.

— Тебе ведь неделю на приготовление зелья дали, так?

Это он к чему сменил тему и от признаний в любви перешел к моему заданию?

— И добывать нужно еще три ингредиента.

— Четыре, — хмуро напомнила я.

— Четвертый — это капля силы инициированной ведьмы.

Я мысленно выругалась. Значит, инициации мне не избежать. С одной стороны, она несла ведьме только хорошее. Сила возрастет в разы, окрепнут чары, сложные заклинания станут получаться на раз. Плюс инициированную ведьму нельзя ни отравить большинством ядов, ни убить обычным оружием. Практически полная неуязвимость. Но… Вечное это «НО!». Разбудить нашу суть мог либо мужчина, либо убийство невинного. И меня не устраивал не один из вариантов. На данный момент.

— Жемчужина русалки имеется в моей сокровищнице. С чешуей дракона, сама понимаешь, проблем не возникнет. Цветок папоротника придется добывать. Но с нечистью я разберусь, пока ты его срываешь.

— Ты же не можешь покинуть это место, — переключилась я с невеселых мыслей об инициации. Проблемы надо решать по мере их поступления.

— Это я один не могу, а с суженой… запросто! Лазейки в любом проклятии имеются, — улыбнулся он, осторожно взяв меня за руку и перецеловывая пальцы, вызывая этим простым безобидным действием дрожь по всему телу.

Да хоть самой его бери, к кровати привязывай и… Вот о чем я думаю?

— Чары уже начали слабеть, едва ты здесь появилась. Стихиарий вон не смог до нас добраться, а раньше бы бушевал долго и со вкусом. Каждый раз половину леса разносил, когда кто-то ко мне направлялся. Ладно хоть моя магия осталась, родным письма пишу. Позволь помочь, суженая моя, ягодка сладкая…

Он снова потерся о мой живот, вдохнул, шально улыбаясь. И мне захотелось взвыть и спрятаться под подушку и никогда оттуда не вылазить. Слишком уж откровенным и понятым был этот жест. А уж как хотелось зарыться в его волосы, отливающие фиолетовым, пальцами… Тут никакая ледяная ванная не поможет, чтобы унять жар.