Зелье, кот и чемодан

Романюк Светлана

— Какая красота! Я так любить! Я так хотеть! Где можно купить еще? — спросила Паулина, переводя требовательный взгляд с Аммы на Трин и обратно.

Купить! Амма и Трин радостно переглянулись. Кошелек-то у гостьи остался — она его, слава всем богам, не в чемодане везла.

— Вам нравятся этнические мотивы? — спросила Амма

— Да. Очень! Такой яркая цвет, — закивала головой гостья, от чего ее белесые волосенки совсем растрепались.

— Тогда давайте я устрою для вас экскурсию по городу! Здесь есть чудесные лавочки, в которых продаются прелестные

вещицы в народном стиле, — заворковала Амма. — И в конце мы обязательно заглянем на местный рынок. Там тоже можно разжиться кое-чем интересным.

Амма со значением подмигнула Трин. Та непонимающе уставилась в ответ круглыми, как у совы, глазами. Амма покачала головой. Нет, определенно, последнее, на что ориентировался племянник при выборе супруги — это интеллект избранницы! Трин — замечательная девочка. Добрая, любящая, заботливая. Готовит потрясающе… Но сложные умственные построения — это не ее.

— Ура! Ура! Я увижу Эргвиль, — захлопала в ладоши Паулина.

— Эрнвиль, — машинально поправила ее Амма.

— Эрнвиль, — послушно повторила Паулина. — Я один момент! Я бегать за кошель!

И она дробно застучала каблучками по скрипучей лестнице, ведущей на чердак.

— Экскурсия! Покупки! Подарки для мама и сестры, — доносились до Аммы и Трин ее постепенно затихающие возгласы.

— Сестры? — тихо удивилась Трин. — Вроде, упоминался брат…

— Не о том думаешь! — вернула ее на землю Амма. — Девочка постоянно путает мужской и женский род, множественное и единственное число, прошедшее и настоящее время… Она вообще плохо знает норландский. А ты быстро напиши мне, чего тебе не хватает для твоих зелий! Я все куплю, а ты, пока нас не будет, начинай работу с тем, что есть. Можешь?

— Дя, я уже, — смущенно призналась Трин, вынимая исчерканную бумажку из кармана передника. — Вот, вчера все проверила. Не хватает совсем немного и только того, что потребуется на завершающих этапах… Так что начну без проблем. Это ты удачно придумала увести ее из дома.

Амма покровительственно приобняла невестку и похлопала ее по плечу.

— Эх, — вздохнула та. — Вот бы еще Сид присматривал за младшими братьями, а не мотался неизвестно где…

— Я готов! — заявила сияющая Паула, возвращаясь обратно.

— Я тоже, — заверила ее Амма, беря в руки перчатки и сумочку, что разместились на верхней полочке в прихожей, и они обе вышли из дома.

До того как семейство Хольманов поселилось в Эрнвиле, эти вещицы обитали внизу, но теперь их приходилось убирать подальше от деятельных ручонок Гарда и Ранда. Нет, мальчики вовсе не хотели пакостить! Они хотели сделать приятно тетушке. Амма с содроганием вспомнила ридикюль, который внучатые племянники старательно расписали красками, а потом торжественно вручили владелице.

— Тепель он класивый! — гордо заявил Ранд.

«Класивый» ридикюль Амма разместила в своей комнате на подоконнике. Детям объяснила, что ходить с такой великолепной вещью по улице страшно — украдут, а сама тихонько попросила норра Штиплера соорудить простенькую полочку

для прихожей. Норр Штиплер просьбу выполнил и даже перевыполнил. Украсил полочку резьбой и собственноручно прибил ее повыше. У норра Штиплера были золотые руки и не менее драгоценное сердце. У него была небольшая мастерская. Но с соседей и знакомых деньги он не брал принципиально, ограничивался благодарностями. Если бы он действовал иначе, наверняка был бы уже если не богат, то вполне себе прилично обеспечен. И не ходил бы в сюртуке с заплатками на локтях.

— Доброе утро, норрина Сольвейн, — раздался тихий бархатный голос, и Амма, встрепенувшись, поняла, что буквально наткнулась на того, о ком только что думала.

Он стоял в паре футов от нее, в знак приветствия приподняв потертую шляпу. Когда-то норра Штиплера можно было назвать привлекательным мужчиной, но теперь этому мешала излишняя худоба, темные круги под глазами и горькие складки у губ. У него была густая шапка когда-то пшенично-золотых волос, но время припорошило их сединой, и они выглядели запылившимися. Плечи его были широки, но под грузом забот немного ссутулились и поникли. Одежда всегда была чиста и пахла свежестью, но вид имела изрядно потрепанный. И он никогда не брал с Аммы денег за помощь. Разве что иногда соглашался выпить чаю.

— Доброе утро, — ответила ему Амма.

— И вам доброго утра, юная норрина, — поздоровался норр Штиплер со спутницей Аммы. — Это еще одна ваша племянница? — спросил он.

— Нет, — излишне поспешно открестилась от такого родства Амма.

Норр Штиплер смутился.

— Извините, я, кажется, проявил бестактность…

— Я Паула. Я гостить у семья Хольман и норрина Сольвейн. Я учить язык, — заявила Паулина. — Мы идем смотреть Эрнвиль. Покупать норландский вещь.

— Я решила устроить нашей гостье экскурсию, — пояснила Амма. — Познакомить с народными промыслами…

— О! Это замечательная идея, — мягко улыбнулся норр Штиплер. — Вам повезло! Норрина Сольвейн очень интересно рассказывает. И кстати! Если вас интересуют норландские вещи, я сделаю для вас калюку! — и, видя недоуменный взгляд девушки, пояснил: — Что-то вроде флейты.

— А! Я понимай! Дудка! Я буду рад! — затараторила Паулина и засияла еще ярче, хотя до этого казалось, что ярче уже некуда.

— Отлично, я занесу на днях, — пообещал норр Штиплер.

— Ну что вы, не стоит так беспокоиться, — попробовала остановить его Амма.

— Это будет вам труден? — тут же озаботилась Паулина.

Амма не могла не оценить актерского таланта девчушки. Вела она себя вполне естественно и выглядела искренней. Амма бы и сама не заподозрила обмана, не знай она истории Трин.

— Никакого беспокойства, — уверил их норр Штиплер и, попрощавшись, степенно двинулся к своему дому.

Амма еще несколько мгновений смотрела ему в спину. На ткани пиджака норра Штиплера из потертостей стали отчетливо выступать цифры 529… Амма тряхнула головой, отгоняя назойливое видение, и зашагала по переулку, увлекая за собой Паулину.