Зелье, кот и чемодан
Шрифт:
— Мне выдавать чужая чемодан! — объяснила Паулина.
— Норр Скепман! — неожиданно громко крикнула билетерша куда-то вглубь, так что девушки даже вздрогнули. — Тут жалоба по поводу багажа.
Из окошечка выглянул лысеющий худощавый норр.
— Я вас слушаю, — не слишком радостно произнес он.
Кая вежливо объяснила ситуацию.
— Ничего не знаю, — отрезал начальник станции. — Весь багаж был согласно инструкции выгружен и роздан пассажирам. Если и произошла путаница, то…
Тут его взгляд невольно упал на вызывающе желтый
— Впрочем! Минутку!
Окошечко затворилось, после чего из домика вышел норр уже, так сказать, не частично, а полностью.
— Пройдемте! — сказал он девушкам и повел их почему-то в сторону густого орешника.
Кая и Паулина переглянулись, но вздохнули, обреченно взялись за ручку чемодана и пошли вслед за железнодорожным служащим.
— Тут был один пассажир, — объяснял по дороге пыхтящим девушкам норр Скепман, — которого пришлось выгружать из поезда как багаж. И соответственно единственный остающийся в багажном отсеке чемодан выдали именно ему. Автоматически. Поскольку норр не был в состоянии ни признать в нем свое имущество, ни отрицать это. Скажу честно, что норр не был в состоянии ничего признать. И вообще… — тут служащий наклонился к девушкам и шепотом поведал: — Не был в состоянии ничего сделать.
Тут он повел театрально рукой и указал на безмятежно спящего на скамейке в тени ореха молодого человека. А рядом со скамейкой стоял большой чемодан яично-желтого цвета, перетянутый ремнями.
Глава 7
Кая
Пока девушки открывали и закрывали рот, начальник станции успел им поклониться и сбежать, явно предоставив подругам самим разруливать сложившуюся неловкую ситуацию.
— Это есть моя? — предположила Паулина, осторожно обходя по кругу копию желтого чемодана.
— Вскрытие покажет, — вздохнула Кая.
Она поводила рукой, стремясь убедиться, что на чемодан не поставлено какое-нибудь неприятное заклятие против воришек. В ее памяти еще было свежо воспоминание о том, как в детстве она в очередной раз полезла за банкой варенья, которую строго-настрого запретила ей трогать бабушка. Однако Кая не вняла предупреждению. Нет, заклятие не было ни жестоким, ни травмирующим. Однако всю следующую неделю Кая изъяснялась примерно следующим образом:
— Мамочкачпоки! Ачпоки можночпоки пойтичпоки погулятьчпоки счпоки Алиейчпоки?
Урок был усвоен.
После проверки на магические замки девушки положили чемодан на другой лавке и вскрыли. У Каи запестрело в глазах.
Ультрамариновые, лазоревые, огненно-оранжевые, обжигающе-красные, летне-зеленые и других цветов — предметы девичьего туалета казались сконцентрированной в малом пространстве радугой.
— Это моя! — удовлетворенно сказала Паулина. Достала пачку носовых платков, похожую на хвост павлина, вытянула из них один цвета переспелой вишни и закрыла чемодан.
Девушки снова основательно
— Мы не мочь оставить его туда лежать, — озвучила соларка общую мысль. — Без знанья.
— Без сознания, — машинально поправила Кая и нехотя согласилась: — Мочь-то мы можем, но вот…
Она подошла к лежащему норру и осторожно коснулась его руки.
— Норр! Вы меня слышите?
Реакции не последовало. Тогда Кая более решительно встряхнула спящего за плечи.
— Вставайте!
Тихий стон был единственным, но обнадеживающим ответом. Кая осторожно похлопала молодого человека по щеке. Она успела проделать эту манипуляцию два раза, когда ее вдруг сильно схватили за запястье и притянули к груди.
Потерявшая равновесие Кая вскрикнула и рухнула прямо на молодого человека, оказавшись в весьма компрометирующей позе. Не открывший глаза молодой человек вдруг прошептал: «Нет, я не могу ответить тебе взаимностью! Как бы ты не умоляла! Разве что один только поцелуй!» — после чего свободной рукой схватил Каю за ягодицы и еще сильнее вжал в себя.
Кае не хватило места для размаха, но все же пощечина вышла обжигающе горячей. Девушка же подскочила шариком от пинг-понга и отпрыгнула от нахала на полтора ярда в сторону. Где и остановилась, красная как рак, глотая воздух от возмущения и вытаращив глаза.
Лежащий на скамейке норр, на которого пощечина произвела исцеляющее воздействие, тоже подскочил, принял горизонтальное сидячее положение, чмокнул в воздухе губами, после чего произнес (так же, не открывая глаз):
— Вот и все, Камилла! Больше ты от меня ничего не дождешься!
И лишь тогда наконец разлепил веки и уставился на девушек сонными голубыми глазами.
— Вы! — по-прежнему задыхаясь от возмущения и не находя других слов, вскричала Кая и за подтверждением обратилась к Паулине: — Он!
— Да, — согласилась та. — Целовать это не дел!
— Что, простите? — озадаченно потерев лоб, уточнил незнакомый норр, как будто начиная приходить в себя. — Кто целовал? Кого? И при чем тут я?
— Ах вы ни при чем? — продолжила возмущаться Кая. — Нахал! Я бы вас в полицию сдала!
— За что? — озадаченно поинтересовался незнакомец.
— За… то! — покраснела еще больше, хотя, казалось, больше уже некуда, Кая.
— Вы целовал норрина! — уверенно пояснила Паулина.
— Я — вас? — недоуменно вопросил молодой человек.
— Не меня. Она! — перевела стрелки соларка.
— Нет! — возопила в свой черед Кая. — Не целовал он меня!
— Тогда зачем вы кричите? — резонно полюбопытствовал незнакомец, поморщился и потер виски. — Если я вас не целовал, тогда из-за чего сыр-бор? Или вы хотели, чтобы я вас поцеловал, но я этого не сделал, вы остались разочарованы и поэтому кричите? Ну если это для вас так важно, то я могу…