Зелье, кот и чемодан
Шрифт:
— Разумеется, дорогая, все, что тебе требуется, — пообещал Кристоф и ринулся на улицу.
Амма улыбнулась невестке, сняла с полочки и нахлобучила себе на голову шляпку, после чего тоже поспешила за племянником. Он правильно решил не открывать жене подробностей. У нее и так нервы в последние дни растрепаны. Не стоит ее дополнительно волновать раньше времени. Может, еще все обойдется.
В последнее верилось с трудом.
— Па! Я то! Идить! Си! — пролопотал что-то на своем птичьем Фриди, пробежал мимо юбок матери и кубарем скатился с крыльца к ботинкам
Кристоф сперва попытался оторвать отпрыска от себя и вручить матери, но Фриди лишь крепче прижимался к отцу и верещал:
— Идить!
Когда над их головами собралась маленькая черная тучка, в которой сверкала молния и грозно трещало что-то, отдаленно напоминающее гром, Кристоф сдался.
— Хорошо, — прошипел он. — Фриди я возьму с собой.
— Уверен? — переспросила Трин.
— Разумеется, — кивнул Кристофер, перехватил сына поудобнее и зашагал к калитке.
— Возвращайтесь скорее! — пропела Трин и помахала ладошкой на прощание.
В выражении ее лица читалось явное облегчение.
Амма задумчиво посмотрела на медленно тающую тучку и подумала, что она, кажется, пропустила пару событий в жизни своих домочадцев. После чего тряхнула плохо сидящей на высокой прическе шляпкой и поспешила вслед за племянником.
До полицейской управы шли практически молча и без приключений. Разве что Фриди время от времени дергал отца за нос и выкрикивал свое:
— Идить!
А на подходе к Тупику Синих Калош с Аммы слетела шляпка. Нет. Амма не была против. Где-то в глубине души она была даже за! Схваченный впопыхах головной убор плохо сидел на прическе, не подходил к платью по цвету, а плотностью материала к погоде, но вот то, что слетел он против ветра, а затем, выписывая в воздухе кренделя и совершая кульбиты, под заливистый хохот Фриди направился прямиком к желтым стенам полицейской управы, немного настораживало.
Глава 31
Сид
Сид, сгорбившись, сидел на жесткой скамейке. Уши его полыхали от стыда и досады.
Как? Как он мог так влипнуть? Все ведь так хорошо начиналось! Интересно, его теперь за решетку посадят? А деньги, что он выручил за эти несколько экскурсий, отберут? Не хотелось бы. Ни за решетку, ни деньги отдавать.
Хотя… Сид невесело усмехнулся. Не хотеть за решетку поздно. Он уже за ней!
Сид поднял голову и оглядел зал. По ту сторону темных прутьев собралось чертовски много народу. Даже отец и тетушка явились в управу. Даже Фриди!
Улыбка Сида стала шире и искреннее. А братец далеко пойдет! Кто бы мог подумать. Тихоня тихоней же был! Когда с Гардом и Рандом играл. А теперь? Вот что значит — дар прорезался! Хоп! И сразу все видно, сразу все понятно.
Сид не без интереса наблюдал, как норр Готтфрид и другие полицейские борются с тетушкиной шляпкой. Под заливистый детский хохот шляпка, что первые несколько минут после своего эффектного появления смирно лежала на столе, стала искать себе нового хозяина.
Теперь все попытки объяснить отцу, что его дети делают в полицейской управе, выглядели несколько сумбурно.
— Мы с Эдья… я хотела сказать норром Важерманом, занимались поисками чемоданов, — смущенно тараторила Кая.
— Моя чемодан! — экспрессивно поясняла Паулина, тыча пальчиком в поникшую, когда-то голубую ленту на ручке одного из желтых монстров.
— А нас вместо жуликов… А он чек… — продолжала Кая.
— Все формальности и недоразумения с норриной Хольман уже улажены, — уверял отца норр Готтфрид и осторожно добавлял: — Но вот к вашему сыну…
Шляпка опускалась на лицо инспектора и продолжение фразы выходило крайне неразборчивым.
— Сид есть герой! — выкрикивала Паулина.
После непродолжительной, но ожесточенной борьбы норру Готтфриду удавалось оторвать от себя назойливый головной убор. Шляпка притворялась побежденной и обездвиженной, дожидалась, когда внимание окружающих переключалось с нее на другие объекты, благо недостатка выбора не ощущалось, а после коварно выбирала себе новую жертву. Поочередно с ней пытались справиться и констебль, и отец, и даже брюзгливый норр в соседней камере.
Шляпка не унималась. Фриди веселился. Остальные галдели, шумели, спорили и перебивали друг друга.
Сид пытался прикинуть, на что хватит заработанных денег, если их все-таки не изымут. Снять новый дом? Разве что на пару месяцев. Но, может, это тоже выход? Переедут они на зиму. Ну хоть на часть зимы. Поживут по-человечески. Спать будут нормально, а не друг у друга на головах. А там вновь потеплеет, и чердак, то бишь мансарда, вновь станет жилым помещением…
А все ведь так хорошо начиналось! Сид себя таким героем чувствовал! Он каждый вечер представлял, как в конце лета подойдет к родителям и протянет им деньги на аренду дома. Аренду просторного дома сроком на полгода. Или даже год!
И мама скажет, что он опора семьи.
А отец пожмет ему руку и перестанет прятаться у себя в спальне…
— Как тут у вас… оживленно! — не сразу подобрал эпитет тот самый блондин из леса, появившийся на пороге управы.
Как там его звали? Норр Милош, кажется. Сид подобрался. Норр Милош появился не один, под руку он держал изможденного, чумазого мужчину в изорванной одежде. Норрина Ватильма скорее угадывалась, чем виднелась за их спинами.
Вид вошедших впечатлил даже Фриди, и он затих, прижавшись к отцу.
— Да уж, на тишину не жалуемся, — проворчал норр Готтфрид и спросил: — С кем это вы?
— Вот, по улице шел, — пояснил норр Милош. — Прямо в таком виде. На жертву нападения очень похож. Имя не называет, но утверждает, что местный.
Мужчина встрепенулся и закричал:
— Дома! Я дома! — затем стал вглядываться в лица окружающих, особенно тщательно разглядывал женские. Оглядев всех, растерянно спросил: — Фре? Где моя Фре?
— Ну хоть какое-то имя! — обрадованно воскликнул норр Милош.