Зеленое солнце

Светлая Марина

— А Милана-то в курсе, что ты на ней женишься? — с усмешкой, в которой иронии было больше, чем веселья, спросил он.

— Конечно, дядь Стах. Мы вчера это решили. Без ее согласия я бы вашего с мамой благословения не просил.

— Благословения? — повторила за ним Ляна. — Какого благословения? После того, как все уже сам решил? Разве так просят благословения? Как ты мог, Назарчик! Сведешь меня в могилу, ох, сведешь.

Она всхлипнула и прижала руку к груди. Назар дернулся в ее сторону, но заставил себя остановиться. Это движение читалось очень отчетливо.

Да и Стах сам видел, что сестра нацепила образ трагедийной героини и разыгрывает все по Шекспиру. Дал бог семейку, конечно.

Он набрал в чистый стакан еще холодного чаю и бросил пару кубиков льда. После встал и сунул сестре под нос, теперь полуобернувшись к Назару и придавив его тяжелым взглядом.

— То есть ты от нас одобрения ждешь? — уточнил он.

— Да. Но если его не будет, это ничего не меняет, — упрямо ответил тот, по своей привычке сведя брови на переносице. — Мы все равно поженимся, мам. Потому лучше тебе ее принять, я не отступлюсь. Я от своих решений не отступаю.

Но та на него не смотрела. Она взяла из рук Шамрая-старшего стакан и спросила:

— Откуда ж она взялась-то? Дом превратила в гостиницу, куда только ночевать является, и то не всегда. Делает, что левая пятка пожелает. Никакого уважения ни к кому. Так еще и Назарчику голову задурила. Это ж надо… удумал. Жениться!

??????????????????????????- Я же тебя просил не говорить так про Милану! — взорвался в кабинете голос Назара. — Ничего она мне не дурила, и ночует она со мной, а не где-то!

— Ох, успокоил мать! — взмутилась Ляна. — Да разве ж приличная девушка так себя ведет!

Стах негромко хохотнул, восхищаясь накалом страстей, а потом заставил свою голову, превратившуюся в паровую машину, остыть.

— Хватит, оба! — рявкнул он и в кабинете воцарилась тишина. Несколько секунд Шамрай-старший стоял между Назаром и сестрой, но смотрел на племянника ничего не выражающим взглядом. Тот превратился в какой-то валун на дороге — такой же крепкий, недвижимый, непробиваемый. И не объехать, не обойти. Да какой, к черту, валун. Скала. И с таким, с ним ничего не поделаешь.

Стах резко перевел взгляд на Ляну и проговорил:

— Действительно, сестра. Ты что концерт устраиваешь? Она не только девушка твоего сына, она еще и моя гостья, дочь лучшего друга. Твои замечания насчет того, что они с Назаром встречаются — несколько неуместны. Другая бы порадовалась, а ты дуришь. Хорошая девка!

Ляна отставила чай и всплеснула руками.

— Сташек, — снова всхлипнула она, — ну как же так… Как она здесь жить-то будет, она ж не умеет ничего. Если уж жениться приспичило, так хоть бы… не на этой… хорошей…

— Уймись, я сказал! — угрожающе прорычал Стах, чувствуя на себе ошарашенный взгляд Назара. Повернул к нему голову, а он и правда смотрел на дядьку. Не отрываясь, не веря. Не до конца понимая, что нашел в нем поддержку. И в то же время уже надеясь, как ребенок. Двадцать три года, он в сказки верит. Горечь заполнила Стахов рот вместе со слюной. Сплюнуть хотелось. Но вместо этого он спросил:

— Кстати, а

жить-то вы где планируете? У нас?

— Нет, дядь Стах, — глухо ответил Назар. — Милана привыкла к Кловску и… неправильно ее оттуда срывать. Мы решили туда ехать, я попробую в университет поступить, работу найду.

— А на меня работать уже не годится? Мой хлеб уже не подходит?

Назар от неожиданности вопроса смутился и опустил глаза, а после поднял их назад на Стаха и ответил:

— Об этом я тоже поговорить хотел. Я пока никуда не ухожу, доработаю до зимы, а там все равно сильно пахать не угонишься. За это время надо найти кого-то на замену. И есть соображения, как упростить все, чтобы и деньги капали, и народ справлялся.

— Да погоди ты со своими соображениями, Назар, — отмахнулся Стах. — Поступать куда думаешь?

— На геологический, как хотел, да и тебе от меня со временем польза будет, — Назар перевел взгляд на Лянку. — Ма… ну ты чего, а?

— Ты, значит, в университет, а я? Я как же? Бросишь меня?

— А ты здоровьем наконец займешься, — отрезал Стах, не дав Назару и рта раскрыть. — Ляна! Милана — дочь Саши Брагинца. А Саша — депутат, и не в захолустном задрипанном райсовете, а в парламенте нашего замечательного государства. Ты можешь себе представить, какие нашей семье в целом и Назару в частности перспективы открываются при таком раскладе? Ты в Рудославе о таком вообще мечтать могла? Гордилась бы сыном, что такую невесту закадрил.

— Наплачемся мы еще от этой вертихвостки, — пробубнила Ляна Яновна и принялась снова теребить концы завязок от передника.

— Да не вертихвостка она! — уперто буркнул Назар. — Городская просто, ма!

Ляна только рукой махнула, куда ей спорить с ними двумя.

— Короче, считай, наше одобрение и благословение ты получил, — деланно добродушно заявил Стах, снова глянув на племянника. — С матерью я, конечно, еще потолкую, мы с ней поработаем над восприятием объективной реальности. Но в целом, проблемы не вижу. Деньги-то на свадьбу найдешь?

Стах хитро подмигнул, и Назар от этого взгляда широко улыбнулся.

— Да с тем разберемся, дядь Стах.

— Ну так беги к своей зазнобе, порадуй. О работе после поговорим, что и как делать будем. Одобряю, Назар. Хороший выбор.

— Спасибо! — выдохнул племянник, бросил на мать еще один взгляд, светящийся и ясный, даже несмотря на сожаление и досаду в нем. А потом пулей вылетел из кабинета, оставив Ляну и Стаха наедине.

Несколько секунд Шамрай-старший смотрел на едва прикрывшуюся за Назаром дверь. Перед глазами были капли чая, расплывающиеся по ней, как если бы он швырнул ему вслед стакан. Но пришлось брать себя в руки. И отгонять. Отгонять, отгонять чертово наваждение. Рваным движением Стах мотнул головой и наткнулся на все еще остававшуюся в кабинете сестру. Ей тоже хотелось размозжить голову, сорвать на ней всю накопившуюся и искавшую выхода злость. Но единственное, что Стах позволил себе, это пренебрежительно искривить губы и проговорить со всем ядом, какой в нем был: