Зеленое тысячелетие
Шрифт:
— Бедный Фил, — сказала она. И подвела итог: — Теперь мы знаем, у кого киска, но не знаем, где.
— Правильно, — подтвердил Фил, — и вот это «где» — самый большой вопрос, потому что Биллиг прячется от ФБЛ.
Он резко встал с кресла, стараясь не выказать, что хочет отойти от нее на некоторое расстояние. Девичьи пальчики были мягкими и нежными, но в ней и в ее близости присутствовало нечто такое, что заставляло внутренне сжиматься. По-видимому, это был запах, не то чтобы неприятный или резкий, просто совершенно незнакомый.
Дита задумчиво посмотрела на Фила, но больше
— Ну вот, пожалуй, и вся история, Дита, — сказал он, слегка сбившись с дыхания. — А теперь у меня есть вопросы. Что же это у вас за кот, если «Развлечения Инкорпорейтед» пытается подкупить с его помощью федеральное правительство? Это что, мутант с телепатическими способностями, который может контролировать наши чувства? Атавизм или специально выведенная порода животного, которое в нормальных условиях давно исчезло? Или это какой-то зловещий триумф советских генетиков, пользующихся методами, неприемлемыми для наших ученых? Либо это, черт побери, все-таки какой-то египетский бог, в которого верит Сашеверелл? Теперь ваша очередь рассказывать, Дита.
Однако вместо ответа она улыбнулась и произнесла:
— Извини, Фил, но история, что ты рассказал, и вправду длинная. Сейчас вернусь.
Он ожидал, что она перешагнет через окно, и подумал, что же ему предпринять. Но девушка просто направилась в туалет и закрыла за собой дверь.
Он принялся расхаживать по комнате с чувством захлопнутого в ловушке зверька. Он то брал в руки мелкие предметы, то ставил их на место. Волнуясь, он включил радио, звук и изображение, но даже не посмотрел на экран. До него не доходила болтовня этого болвана — спортивного комментатора — о развлечениях, слабостях и эскападах мускулистых звезд. Во время очередного круга по комнате он наступил на шнур, и с приемником что-то случилось: звук почти исчез, осталось лишь неясное бормотание. Фил опять остался наедине со своими тревогами и чуть не подпрыгнул, когда услышал позади себя легкий шум.
Дверь в прихожую отворилась. За ней стояла Митци Ромадка, выглядевшая совсем подростком в своем линялом голубом свитере и брюках. С левого уха свисал длинный темный локон. Вызывающим и в то же время печальным взглядом она смотрела на Фила.
— Вчера я сказала «прощай навсегда». Так это и было, — начала она резким тоном. — Но ты не бери ничего в голову. Я просто пришла предупредить тебя кое о чем. — Ее голос слегка дрогнул. — Ох, все так смешалось… — Она закусила губу и взяла себя в руки. — Дело не в том, что Карстерс, Ллевелин и Бак ненавидят меня или что ты попытался сделать меня смирной и безвольной. Когда я по мусоропроводу сегодня утром вернулась домой, то подслушала разговор отца с двумя незнакомцами. Я слушала внимательно и обнаружила, что он — советский агент и сейчас у него задание: достать зеленого кота, невзирая ни на какие жертвы. Он считает, что кот у тебя.
Фил не спускал с нее глаз. Прошедшие часы словно растворились, и он вновь увидел себя на маленькой заросшей площади, окутанной предрассветной дымкой, а Митци вот-вот должна уйти, и все мучившее его нервное напряжение полилось по новому, устойчивому пути.
— Родная, —
— Да? — удивилась она, убирая локон за ухо. Он медленно подошел к ней.
— Просто я был самоуверен, я был ревнив — ревновал тебя к твоим друзьям.
— Думай, что говоришь, Фил, осторожнее, — испуганно прошептала мисс Ромадка — Будь честным.
— Хорошо, ладно, — вздохнул он, — я хотел, чтобы ты стала смирной. Я изо всех сил старался сделать это Меня переполняли тщеславие и снисходительность и все такое из-за того, что я так много знаю. Я не ведал, что и твоему вызову и жажде славы есть место на свете. Митци, я люблю тебя
Он подошел и обнял ее, и она не исчезла. Ощущение ее тела было не похожим на все его мечты. Просто она оказалась худенькой и вполне доверчивой и очень устала.
Внезапно Митци отпрянула от его плеча, и Фил отлетел метра на три. Девушка свирепо смотрела за его спину. Но Фил уже знал, что при ней нет ни оружия, ни ножа, ни когтей, словом, ничего опасного.
Он оглянулся. Опершись о дверь туалета, Дита да Сильва с загадочным видом наблюдала за ними.
— Хелло, — радостно проговорила она и спросила у Фила: — Подружка?
Митци побледнела.
— Ну, и скольких еще ты водишь за нос?
Для Фила эти слова были, как плевок в лицо.
— Не волнуйтесь, — небрежно посоветовала Дита. — Он поначалу очень скромный.
— Ох! — Митци едва не задохнулась от возмущения. Снова громко заговорило радио.
— …Давно известно, что они с мужем не делят спальню. Но, как ни парадоксально, поклонникам пришлось дождаться, по-видимому, ее последнего, из-за запрета смешанной борьбы, профессионального поединка, дабы увидеть ее нового друга.
В центре экрана появился Фил с отрешенным взглядом и дурацкой улыбкой на лице. Юнон крепко держала его и кому-то кричала:
— Но ведь и мне хочется любви! И не смейте ее оскорблять!
Митци опять охнула, одарила Фила пощечиной, выбежала и с грохотом захлопнула дверь. Ошарашенный, Фил стоял несколько секунд. Затем выключил радио и утер выступившие слезы.
— Почему ты не бежишь? — вежливо поинтересовалась Дита. — Не переживай, Фил, она вернется. Она и вправду сильно тебя любит и гордится тем, что ты такой мужественный. Сколько девушек имеешь!
— Прошу вас, — простонал Фил, — это было последнее «прости».
— Последнего никогда не будет. Она вернется, — вновь заверила Дита.
И в это мгновение раздался робкий стук в дверь. Фил открыл ее, быстро соображая, дать пощечину Митци сейчас или подождать.
Доктор Ромадка многозначительно навел оглушающий пистолет на Фила и вошел в комнату.
Маленький психоаналитик выглядел профессионально аккуратно. Он был одет в старомодную визитку, белую рубашку с. галстуком, которому отдают предпочтение многие врачи. Небольшое брюшко обтягивал застегнутый на все пуговицы жилет. Левая щека была такой же гладкой, как и блестящая лысина. Царапины он явно заклеил кожной пленкой. Круглое лицо источало отеческое расположение.