Зеленый берег
Шрифт:
Бибинур за долгие годы работы перевидала многих учителей. У каждого находила свои особые черточки. По деловитому и доброжелательному складу своего характера она подмечала именно те черточки, которые, по ее мнению, наиболее привязывали детей к учителю. Она неоднократно задумывалась: чем же все-таки расположила ребят Гаухар? Ведь после такой опытной учительницы, как Лямига, не так-то легко было ей завоевать доверие и симпатии учеников. Бибинур нужно было знать это не из простого любопытства, а опять же в интересах дела. И она пришла к заключению: в характере Гаухар счастливо сочетаются
Собственные свои качества Гаухар вряд ли понимала так глубоко, как Бибинур-апа, с ее многолетним опытом и незаурядным умом. Что касается самой Гаухар, она по возвращении из Казани ощущала в себе необычайную приподнятость и свободу. А еще необыкновенную ясность взгляда чувствовала: будто с глаз ее спала какая-то серая пелена, сквозь которую мир иногда воспринимался искаженно. Именно эта завеса, в частности, мешала ей правильно видеть Джагфара. Но детей она и раньше умела неплохо понимать. А теперь духовный взор ее еще больше обострился. Вот ребята ее перешли из третьего класса в четвертый. Они стали взрослее, усложнился их характер. Вместе с ними на какую-то более высокую ступень должна была подняться и Гаухар. Чего стало больше у нее — чутья, опыта, знаний, — об этом исчерпывающе могли бы судить ученые знатоки, а ей сейчас достаточно было того, чтобы еще увереннее чувствовать свою слитность с классом.
Оповещая о конце занятий, по коридору разлился звонок. Ребята не повскакали с мест до той минуты, пока учительница не кончила говорить. Со своей стороны и Гаухар знала — нельзя злоупотреблять терпением учеников, после звонка внимания их не хватит и на минуту.
Едва Гаухар взялась за классный журнал, ребята разом поднялись с мест. Но мальчики, как всегда, опередили. За это проворство никому конфет не дают. Да разве дело в этом? Лишь бы опереди всех сбежать с лестницы и первым протянуть номерок в раздевалке.
Большинство девочек предпочитают не спешить. Почти каждая из них старается походить аккуратностью на учительницу. Неторопливо складывая в портфель книги и тетрадки, она в то же время отвечает всем, кто, проходя мимо нее, говорит: «До свиданья, Гаухар-апа!» Они придают большое значение тому, что учительница внятно отвечает каждому. Помнется, в прошлом году случилось так, что Гаухар перед началом первого урока разговаривала с другой учительницей и не успела отозваться мальчику на его приветствие. Ребята потом прямо-таки заклевали парнишку: «У тебя такой писклявый голос, что Гаухар-апа не услышала!»
Застегивая портфель, Гаухар не перестает осторожно следить за Зилей. Сегодня за уроками девочка почему-то не поднимала глаз, казалось, еле сдерживала
Но Гаухар остановила ее:
— Подожди, Зиля. Что случилось? Может, у тебя голова болит?
— Нет, не болит.
— Почему же ты такая бледная?
— Не знаю.
— Может, тебя кто обидел?
— Нет, Гаухар-апа, никто не обидел.
— Ну ладно, иди оденься и подожди меня внизу. Я сейчас спущусь. Мы вместе пойдем домой. Хорошо?
Зиля молча кивнула.
По обыкновению Гаухар, как и другие преподаватели, оставляла верхнюю одежду в учительской, а большом шкафу. И когда она, одевшись, вышла в коридор, то увидела за колонной Акназара. Мальчик держался в тени, — должно быть, не хотел, чтобы его видели.
— Ты чего тут прижался? — удивилась Гаухар. — Почему не идешь домой?
Акназар вышел навстречу учительнице, тихо проговорил:
— Я жду вас, Гаухар-апа.
— Хочешь что-нибудь сказать?
— Да.
— Ну, говори! — Гаухар не на шутку встревожилась.
Акназар поднял голову. На лице у него и робость, какая-то отрешенность.
— Я хотел просить вас… пожалуйста… не сердитесь на Зилю… Не надо, я прошу, — робко сказал он» часто-часто моргая ресницами.
— Но почему я должна сердиться на нее?
— Она не подготовила уроки и боялась, что и спросите. Зиля не могла подготовить. У нее большое несчастье. Она и домой боится идти…
Гаухар даже растерялась. В ушах как бы еще слышались эти слова; «У нее несчастье…» Сколько же ребенку надо было сделать усилий над собой, чтобы так мужественно заступиться за подружку!.. Но почему Зиля «и домой боится идти»? Гаухар повернулась, чтобы спросить Акназара. Но мальчика уже не было.
Зиля, тихая, какая-то пришибленная, стояла и углу раздевалки.
— Я, кажется, долго? Заставила ждать тебя, да? — говорила Гаухар, стараясь пересилить волнение. — Ну пойдем, Зиля…
В пришкольном саду все еще толпились ребята четвертого класса. Они выбежали навстречу учительнице, что-то выкрикивали, перебивая друг друга. Гаухар только успевала поворачиваться из стороны в сторону, рассеянно говорить: «Да?», «Вон как!», «Понятно». А на самом деле она ничего не понимала, потому что все ее мысли были заняты молчаливой Зилей — у девочки даже слезы стояли в глазах.
На углу Гаухар попрощалась с ребятами, а Зилю взяла за руку и повела к себе.
— Мы же надолго зайдем. Ты не против? Девочка покорно, молча шла за учительницей. Тетушки Забиры нет дома, значит, можно разговаривать свободно. Гаухар усадила девочку за стол рядом с собой, осторожно обняла. У Зили вздрогнули плечи.
Зиля, милая, что с тобой случилось? Какое несчастье? Не бойся, расскажи, я ведь ничего не знаю.
Зиля молчала минуту-другую, тихонько скребла пальцем угол стола, Гаухар осторожно гладила ее по голове. Обратила внимание на воротничок девочки он был грязный.