Зелёный гамбит комбинатора
Шрифт:
Не далеко от них, стоя у стены, какой-то вихрастый парень самозабвенно начал декламировать собственную стихотворную чертовщину:
«Я слышу, как под кофточкой иглятся,
Соски твои – брусничники мои, …»
Вокруг него стала собраться толпа молодых зевак…
«Ты властна надо мною и не властна,
И вновь сухи раскосинки твои…»
Вдруг, не далеко от него какой-то пародист, заглушая своим натренированным голосом стихотворную
«Ты вся была с какой-то чертовщинкой,
С пленительной смешинкой на губах.
С доверчинкой до всхлипинки с хитринкой,
С призывной загогулинкой в ногах».
Пародист на короткое время замолк, но увидев зевак вокруг себя, набрав полную грудь воздуха, продолжил:
«Ты вся с такой изюминкой, с грустинкой,
С лукавинкой в раскосинках сухих.
Что сам собою нежный стих с лиринкой слагаться
И вырос вдруг в извилинках моих.
Особинкой твоей я любовался,
Вникал во все изгибинки твои,
Когда же до брусничинок добрался,
Взыграли враз все чувствинки мои.
Писал я с безрассудинкой поэта,
Возникла уж опасенка потом,
Вдруг скажут мне: не клюквинка ли это с изрядною развесинкой притом?»
Собравшаяся группа зааплодировала. Обойдя эту эмоциональную публику, Оскар столкнулся с зеваками, собравшихся вокруг парней, и затеявших игру «Угадайка» на щелбаны.
– Вот скажи, красивый, – спрашивал плешивый мужик рыжего верзилу, – что такое: вошёл в одну, а вышел в две?
– Баба что ли.
– Сам ты баба! Это он одевает трусы. Получи щелбан.
Окружающие своим смехом поддержали играющих.
– А хочешь продолжение первой загадки?
– Даёшь отыграться?.. Согласен! – верзила приободрился…
– Мужик вошёл в одну, а вышел в три!
– Ну, это совсем просто! Значит у этих трусов была спереди ещё дырка…
– Нет парень, ты безнадёжный болван! Это футболист одевает футболку! Давай свою башку для штрафных «голов!» – верзила снова нагнул голову для получения «премии».
Неожиданно конце перехода девушка запела древнюю песню «Лимончики», аккомпанируя себе на скрипке:
«На базаре шум и гам, слышны разговорчики.
Кто-то свистнул чемодан и запел «Лимончики».
Эх, лимончики, вы мои лимончики,
Растете вы у Соньки на балкончике.
На Подоле Беня жил, Беня мать свою любил.
Если есть у Бени мать – значит, есть куда послать!»
Проходящие изредка бросали ей монеты в футляр скрипки и молча, разделяясь на два потока и по подземному переходу выходили каждый на свою улицу, а девушка продолжила:
«Тётя Соня каждый год, у грузина пьёт компот,
А потом на этот год у нее растет живот!..
Эх, лимончики, вы мои лимончики …»
– Талант
– Смотри, смотри Витяй, «Звёзды» в очереди стоят! – девушка радостно толкала парня в бок.
– Соня, сколько раз тебе объяснять, что эти не звёзды, а звездонутые!
– Пожалуй, для этих «звёзд» почёт без пьедестала мелковат, – мелькнуло у Иванова-Бендер. – Видимо качество их глупости будет определяться количеством последователей и тех, кто об них будет вытирать ноги!
У одного из исторических фонарей Арбата, на «трибуну» из старых деревянных ящиков, забрался волосатый парень и стал декламировать какое-то «народно-детское похабное творение» прошлых лет, размахивая руками:
«На кладбище ветер свищет, сорок градусов мороз (с ударением на «и»).
На кладбище нищий дрищет – разобрал его понос.
Тут из гроба вылезает в белых тапочках мертвец:
"Кто посмел в такую пору обосрать мою контору и в придачу кабинет?"»
Оскару как-то неприятно стало от такой публичной беззастенчивости, и был удивлён, когда вокруг этой пошлости собиралась толпа любителей таких «творений». И волосатый, вдохновлённый толпой, продолжил:
«Нищий долго извинялся, жопу пальцем затыкал,
Но понос не унимался – через уши проливался!
Вышел ежик из тумана. Выпил водки пол стакана.
Вынул ножик, колбасу, – хорошо в родном лесу!
Тихо песню затянул, о несбывшемся всплакнул.
Посмотрел в пустой стакан, и опять ушел в туман. …
Кто-то захихикал. Даже послышались жидкие хлопки, которые ещё больше вдохновили волосатого парня на продолжение творения в отхожем детском стиле:
«Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.
Бориска – Царь себя велел повесить.
Царь висел, висел, висел и в помойку улетел.
А в помойке крыса родила Бориса.
А Борис кричит Ура!..
Меня крыса родила!»
Заметив, направляющегося в его сторону милиционера, решил вовремя ретироваться. Немного дальше, импровизированная молодая джаз-банда, не обращая внимания на хранителей порядка, бренча на двух гитарах во всю мощь своих молодых голосовых связок, исполняла какую-то песенку из серии «Вспомним детство золотое»: