Зеленый луч
Шрифт:
— Сударь, — вмешался Оливер Синклер, — мне представляется очень интересной ваша будущая статья по поводу Зеленого Луча, но позвольте вам предложить тему более животрепещущую.
— Какую же? — вызывающим тоном спросил ученый.
— Вам, вероятно, известно, сударь, что ученые давно разрабатывают такую актуальную проблему, как «Влияние колебаний рыбьего хвоста на образование морских течений»?
— Э-э-э…
— Могу порекомендовать и другую, не менее захватывающую тему для ваших научных изысканий: «О влиянии ветряных мельниц на возникновение
Глава XVI
ДВА РУЖЕЙНЫХ ВЫСТРЕЛА
На другой день все уже и думать забыли об Аристобулусе Урсиклосе. Возможно, он уехал на туристическом пароходе, когда понял, что только зря теряет время, добиваясь расположения мисс Кэмпбелл. И правильно сделал, что уехал, — Хелина была теперь не просто равнодушна, но питала к нему откровенную неприязнь. Этот молодой схоласт лишил поэтического флера мечту юной девушки о Зеленом Луче и превратил вуаль валькирии в рядовое оптическое явление. Раньше Хелина прощала ему его неучтивость, но всякому терпению приходит конец.
Всю первую неделю сентября его никто не видел. Дядюшки не смели даже поинтересоваться, что случилось с господином Урсиклосом. Да и к чему? Можно ли рассчитывать на союз двух столь непохожих людей, разделенных пропастью, по одну сторону которой — унылая скучная проза, по другую — романтическая поэзия; первая стремится все втиснуть в строгие научные категории, вторая живет лишь идеалами и пренебрегает доводами рассудка, довольствуясь мимолетными впечатлениями.
Однако Патридж по просьбе госпожи Бесс разузнал, что «старик», как он звал про себя господина Урсиклоса, вовсе никуда не уезжал, а поселился в рыбачьей хижине и живет там в полном одиночестве, отгородившись от всего света.
Так или иначе, господин Урсиклос не показывался в обществе, а чтобы не сидеть день и ночь в своей келье, занимаясь теоретическими построениями, иногда бродил с ружьем по песчаным пляжам и стрелял в безобидных черных крохалей и чаек. Питал ли он еще хоть какую-нибудь надежду в отношении мисс Кэмпбелл? Надеялся ли, что она, увидев наконец Зеленый Луч и удовлетворив свое любопытство, изменит свое отношение к жениху? Возможно и так, если принять во внимание, каким самоуверенным был этот джентльмен.
Но однажды с ним приключилась пренеприятная история, которая могла плохо кончиться, если бы не великодушное вмешательство его соперника.
Как-то после полудня Аристобулус осматривал скалистый мыс на южной оконечности Ионы. Одна из гранитных глыб привлекла его внимание, и он решил подобраться к ней поближе. Это было опрометчиво с его стороны: на гладкой поверхности скалы нога не находила опоры и скользила. Впрочем, Аристобулус ни за что на свете не признался бы, что совершил ошибку. Он стал карабкаться по крутому склону, цепляясь за чахлый кустарник, торчавший из расселин, и с превеликим трудом достиг вершины.
Наверху он занялся привычной минералогической разведкой, когда же надумал спуститься, это оказалось делом непростым. Молодой человек
Аристобулус Урсиклос оказался в очень опасном и в то же время комичном положении: он не мог отцепиться и висел между небом и землей.
Прошел час, и неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы мимо не проходил Оливер Синклер и не услышал крики. При виде Урсиклоса, зависшего на высоте тридцати футов, художнику вспомнились деревянные человечки, которых подвешивают над входом в харчевни для привлечения посетителей, и это его ужасно рассмешило. Но уже через пару секунд он бросился на помощь незадачливому верхолазу. Снять его оказалось не так-то просто: Оливеру пришлось взобраться на вершину скалы, чтобы вытянуть Урсиклоса наверх и помочь спуститься с противоположного склона.
— Видите ли, господин Синклер, — заявил Урсиклос, когда все было позади, — я неверно вычислил угол наклона скалы по отношению к ее оси, оттого и произошло это неудачное падение.
— Господин Урсиклос, — отвечал на это Оливер, — я рад, что удалось оказать вам помощь.
— Позвольте поблагодарить вас.
— Не за что, сударь, вы сделали бы для меня то же самое, окажись я на вашем месте.
— О да! Разумеется!
— Превосходно! Значит, мы с вами квиты.
И двое молодых джентльменов расстались, весьма довольные друг другом.
Оливер Синклер и не подумал никому рассказывать об этом эпизоде, не придавая ему никакого значения. Урсиклос тоже помалкивал, признательный художнику за его скромность. Реноме ученого не пострадало.
Вернемся, однако, к Зеленому Лучу, который все еще был недостижимой мечтой. Времени для наблюдений оставалось совсем немного — осень уже закрыла небо непроницаемой завесой туманов. Прозрачных, ясных вечеров, на которые так скуп сентябрь, оставалось все меньше. Скоро вообще скроется из виду четкий, будто по линейке прочерченный горизонт, и тогда придется отложить наблюдения до будущего года.
Все это было крайне досадно для мисс Кэмпбелл и Оливера Синклера. Пар, поднимающийся с моря по вечерам, застилал закат. Так продолжалось первые четыре дня ненастного в северных широтах сентября. Каждый вечер мисс Кэмпбелл и Оливер Синклер в сопровождении дядюшек приходили к морю, садились на прибрежную скалу, омываемую прибоем, и ждали заката, который на фоне пурпурных туч казался более величественным, чем при ясной погоде.
Художник был в восторге от великолепной игры красок. Оттенки менялись по мере приближения к горизонту, над морем то и дело вспыхивали золотисто-лиловые сполохи. Каскады этого огня отражались в воде, сотнями бликов переливались в облаках, плывущих по небу, будто воздушные ладьи, закрывающие своими парусами последние закатные лучи.