Зеленый вертоград. Слова поцелуйные
Шрифт:
Я терем новый, уток основы,
Я быстрый взгляд.
Я — здесь, с громами, с колоколами,
С игрой зарниц.
Я крик чудесных и благовестных
Весенних птиц.
Седьмое Небо, блаженный Рай
Не забывай.
Когда ты счастлив, от счастья нем,
Он здесь, Эдем.
Когда ты темень, и мрак - твой взгляд,
Он близок. Ад.
Седьмое Небо, блаженный Рай
Не забывай.
ЧТО
Гляди, погляди,
Моя белая сестра,
Моя белая сестра.
Что горит позади?
Что горит впереди?
Чем горит вся гора?
Гляжу, погляжу,
Мой белый брат,
Мой белый брат,
Я тебе расскажу,—
Как пройдем мы межу,
Чем высоты горят.
3а нами — пожар,
Мой белый брат,
Мой белый брат.
Последний пожар
Зловражеских чар.
Отошедший чад.
Пред нами — Сион,
Мой белый брат,
Мой белый брат.
Весь мир освящен,
Мы — в Нем, в нас — Он
Град двенадцати врат.
Как мне легко,
О, путь серебра,
Моя белая сестра.
Мы были глубоко,
Воспарили высоко,
Моя белая сестра.
ТАМ
Там где пиршествуют Ангелы, где пирует Дух
Святой,
Там где в синем светит ладане огнь
червонно-золотой,
Там где кедрами Ливанскими нам упрочен
потолок,
Где, являя изобилие, смотрит лилия в поток,
Где любому сотрапезнику умащенья есть в ларцах,
Где в глаза былому безднику смотрят вестники
в венцах,
Где с восторженностью жаркою вечно вновь глядят
глаза,
Где вменилась в перстни яркие грозовая бирюза,
Где завесы златотканныс весь являют звездный свод,
Где летает птица странная и всегда к весне зовет,
Где покуда всяк обедает, вечно музыка слышна,
А никто-никто не ведает, чей напев и чья струна,
Я иду, и в светы пирные я веду тебя сестра,
И венец твой — злат-сапфировый, башмачок —
из серебра.
ЗВЕЗДОЗАКОННИКИ
Звездники звездозаконники,
Божией воли влюбленники
Крестопоклонники,
Цветопоклонники,
Здесь в Вертограде мы все
В невыразимой красе.
Бездники, стали мы звездники,
В Вечери мы сотрапезники,
Цветопоклонники,
Звездозаконники,
Хлеб и вино — в хоровом,
Во всеокружном поем.
НЕТЛЕННОЕ
Мы
Где игрою столетий украшены стены,
Где лишь сказкою, песнею стали измены,
Чтоб за мигом был миг, за восторгом другой.
Я тебе загляну в бесконечную душу,
Ты заглянешь в мою, как взглянула б в окно,
Мы поймем, что слияние нам суждено,
Как не может волна не домчаться на сушу.
Ты мне скажешь: «Мой милый! Наряд приготовь».
На тебя я надену нетленное платье.
Я тебя заключу — заключаю в объятья,
Мы найдем — мы нашли— в нашем сердце — любовь.
БЕЛЫЙ ПАРУС
Прости, Солнце, прости. Месяц, Звезды ясные,
простите,
Если что не так я молвил про волшебность Корабля,
Если что не досмотрел я, вы меня уж просветите,
Ты прости мои роспевцы. Мать моя, Сыра Земля.
Может, я хожденье в слове и постиг, да
не довольно,
Может, слишком я в круженьи полюбил одну
сестру,
Как тут быть мне, я не знаю, сердце плачет
богомольно,
Но не всех ли я прославлю, если ей цветы сберу.
Солнце, Месяц, Звезды ясны, Мать Земля, меня
простите,
Лен в полях я возращаю, дам обильно коноплю,
А моя сестра сумеет из цветочков выткать нити,
И сплетет нам белый парус с голубым цветком
«Люблю».
ТРИ ИПОСТАСИ
Три ипостаси душ познавшие, борцы,
И вскипы снов Их три Три лика душ, не боле.
Сплетаясь, свет и тьма идут во все концы,
Но им в конце концов — разлука, поневоле.
Сплетаются они, целуются они,
Любовные ведут, и вражеские речи,
Но вовсе отойдут от сумраков огни,
Увидев целиком себя в последней встрече.
Познавшие, когда из этой смены дней
Уходят, к ним идут три духа световые,
С одеждою, с водой, с огнем — к душе, и ей
Указывают путь в Чертоги Мировые.
Борцы, уйдя из дней, встречают тех же трех,
Но демоны еще встают с жестоким ликом,
И нет одежд, шипит вода с огнем, и вздох,
И снова путь, борьба меж пением и криком.
А вскипы снов, уйдя, вступают в темный строй,
Лишь кое-где горит созвездной сказки чара,
И снова сны кипят, вскипают волей злой,