Зелимхан
Шрифт:
По-прежнему оставаясь осторожным и
недоверчивым, знаменитый абрек затеял это крупное и опасное
дело главным образом для того, чтобы проверить на
нем людей, плечом к плечу с которыми, быть может,
ему предстояло сражаться до конца своих дней, — их
храбрость, выносливость и преданность его идеалам.
Когда все были в сборе, Зелимхан с Любом пришли
к ним в лощину. Кроме новых, здесь были и старые
боевые товарищи — Зока
что так и не договорился со старшинами своего аула.
Был здесь и дальний родственник Зелимхана — Шахид
Борщиков из Шали. Потеряв всех мужчин своей семьи,
харачоевский абрек сильно рассчитывал теперь на
людей, близких ему по крови, и радовался, когда
кто-нибудь из них выражал желание присоединиться к нему.
Стояла тишина. Зелимхан огляделся вокруг и
сосчитал людей. Их было шестьдесят человек. У всех были
ружья, кинжалы, а у многих шашки.
Еще там, в лесу, знакомясь с людьми, Зелимхан
заприметил одного молчаливого низкорослого
крестьянина. Увидев его сейчас здесь с конем, харачоевец
подозвал его к себе и спросил:
— Как тебя эвать?
— Дуда, — назвал тот свое условное имя.
— Из какого аула?
— Из Эгиш-аула.
«Хорошо запомнил все, — подумал Зелимхан. —
Надеюсь, не растеряется. Видно, упорный...» Тут взгляд
абрека упал на невзрачного коня крестьянина, и он решил
еще расспросить новичка.
— Почему ты решил отправиться с нами в этот
дальний поход? Ты же не доедешь на таком коне.
— И этот-то не мой, — улыбнулся Дуда, гладя по
лбу рыжую кобылу.
— А чей же?
— Товарищ дал на время. А насчет того, почему с
вами... Поверь, не от веселой жизни, — отвечал
крестьянин и, помолчав немного, добавил: — Земли у нас нет.
Вот что меня гонит...
— А куда же вы дели свой надел? — удивился
Саламбек, стоявший рядом с Зелимханом. — Продали, да?
— Нет, — ответил Дуда. — Была у нас небольшая
делянка в лесу, еще дед наш очистил ее от кочек и
кустов. Но ее отобрал у нас лесничий, сказав, что нельзя
пользоваться землей в государственном лесу.
Жаловались приставу, начальнику округа, но все они заодно.
Вот мы и остались без земли.
«Земля, — с грустью думал Зелимхан. — Куда ни
пойдешь, всюду только и говорят о земле. И в Харачое,
и в Шали, и в Галашках — везде тоскуют по ней, все
ищут ее. Кому-то ее досталось слишком много, а кому —
ни одного вершка». Потом в голове у него
промелькнула озорная мысль.
— Так ты собираешься
Терека? Да еще на таком коне? — спросил абрек.
— Нет, — улыбнулся Дуда.
— А что же тогда?
— Говорят, там живет атаман Вербицкий, —
серьезно сказал крестьянин. — У меня с ним особые счеты.
— Какие?
Дуда помрачнел.
— Вербицкий сжег мой дом и оставил мою семью без
крова. Если поможет аллах и вы, хочу взять его в плен.
За это время вокруг собеседников собралось
довольно много народу. Особенно хотелось новеньким
послушать прославленного абрека.
— Нет, — вмешался в разговор один из них, —
Вербицкий убил моего брата. Если даст аллах, да и вы
поможете, в плен его возьму я и заставлю работать на
детей своего брата.
— Ладно, не спорьте, — «сказал им Зелимхан.
— Все вместе возьмем его -в плен. И у меня есть к
Вербицкому свои счеты.
Все умолкли, ожидая, что он скажет еще что-нибудь,
но абрек не добавил ни слова. Оглядев лощину и
увидев, что все готовы в путь, Зелимхан решил, что
больше нельзя тратить время на разговоры.
— Аюб, — окликнул он своего помощника, — ты
поедешь во главе первой группы через Герзель, Аксай,
по землям кумыков и подойдешь к Кизляру с
юго-востока. Саламбек поедет следом за тобой со второй
группой. Я, — он окинул товарищей взтлядом, словно
хотел обнять их, — я поеду с третьей группой через Гу-
дермес и Азамаг-Юрт, по казачьим землям, Встретимся
все в Гарна-эрзе, на окраине города. Понятно?
— Понятно, — ответил ему хор голосов.
— В пути не курить, винтовку держать
наизготовку, не разговаривать, прислушиваться к каждому
шороху. Понятно?
— Все понятно.
— Итак, в дорогу! Берегите друг друга!
Зелимхан попрощался за руку с Саламбеком и
Любом. Раздался глухой топот копыт, и кони, блеснув
крупами в лунном свете, тремя группами понеслись к
Тереку.
Путь до низовьев Терека все три отряда проделали
стремительным маршем, хотя им пришлось мчаться по
темным лесным тропам и густому кустарнику. В районе
камышовых зарослей абреки переправились на левый
берег реки и на окраине Кизляра расположились на
короткий отдых. Утомленные бешеной скачкой, люди
дремали; в полусне томились и дозорные, расставленные
харачоевцем. Сам Зелимхан бодрствовал, зоркими
глазами всматриваясь в темноту. Он поджидал Саламбе-