Земля 2252
Шрифт:
Дмитрий был серьезен.
— Конечно. Спасибо за совет.
В подъезд жилой многоэтажки заскочили девочка и мальчик, обоим лет десять-двенадцать.
— Дети? Кто их учит?
— Здесь есть несколько бесплатных школ, — пояснил Дмитрий. — В центральной части, где полиция еще обозначает свое присутствие.
— А больницы? — продолжала расспрашивать Женка.
— Больниц нет. Только подпольные врачи без лицензий и часто без образования.
— Звучит жутко.
— Это еще мягко сказано. Если есть деньги можешь лечится в других районах города. При
— Конечно, — Женька опять соврала.
Последние несколько минут девушку донимал один вопрос, но задать его то ли стеснялась, то ли страшилась. А сейчас, вот, набралась смелости.
— Откуда вы столько знаете про двести одиннадцатый сектор?
Дмитрий нахмурился и сосредоточился на управлении автомобилем. Свернули за угол, дорога стала шире.
— Я жил тут, в центральной части. После увольнения пришлось поскитаться, докатился аж досюда. Еще чуть-чуть и пришлось бы подаваться в бандиты, однако повезло. Нашел хорошую работу, и вот уже полтора года за рулем такси.
Дмитрий уставился в лобовое стекло.
— Мы почти приехали.
— Куда?
— В часть двести одиннадцатого, где живут рабы. Этот район прозвали «Загоном» и он сильно отличается от того, что вы увидели раньше.
Глава 26. Поезд
Протяжный гудок известил о прибытии поезда. К первому пути подходил длинный железнодорожный состав. Перед тепловозом двигались два вагона-платформы — открытого типа с низкими бортами. Первый совершенно пустой, на втором за бортами поднимались мешки с песком — примерно до уровня груди взрослого человека — за которыми замерли фигуры в экзоброне, в шлемах с опущенными визорами. Одно отделение: десять человек со штурмовыми винтовками и ручными пулеметами. Два ствола спаренной зенитной пушки целились в небо, ее тоже установили на ближней к локомотиву платформе.
Путешествие на поезде может быть опасным. Первая платформа должна принять на себя взрыв заложенного под рельсы фугаса, а затем бой. Ливадов ожидал увидеть настоящий бронепоезд, но за первыми вагонами-платформами шел окрашенный в серую краску тепловоз. Неизвестного типа, непохожий на российские локомотивы из двадцать первого века, однако вполне обычный, гражданский. С номером 101. Только все окна укрыты сеткой-решеткой и на борту знакомая эмблема. Красный круг с белым черепом внутри. Частная военная компании «Белая голова».
Андрей хмыкнул. Похоже, эти ребята держат не только вокзалы, но и железнодорожное сообщение между ними. Коль занимаются перевозками, то одной станцией в мертвом Ярославле дело явно не ограничивается.
Над выходом на перрон из здания вокзала включился большой экран. Сначала показал эмблему «Белой головы», после — подходивший поезд. Те же платформы впереди, пустая и с десятком бойцов да зениткой. Локомотив с номером 101 и белой головой в красном круге. Затем видеоряд совпал с реальностью.
Дизель-тепловоз тянул пять пассажирских вагонов, тоже окрашенных
Поезд остановился, третий вагон встал напротив входа в здание вокзала.
— Поднимайся, — велел Джонс.
Пассажиры и их собственность потянулись к четвертому и пятому вагонам. В них уже раскрылись двери в ближней к голове поезда части, и появились проводники. В каждом вагоне это была пара, мужчина и женщина. Женщины со строгими прическами и в форменной одежде: светлые блузки с эмблемой кампании «Белая голова» на сердце, черные юбки чуть выше колен, чулки и туфли на каблуках.
Мужчины-проводники оказались вооружены и форму носили только черную: рубашка с эмблемой кампании, брюки и туфли. Ремень и кобура почему-то белые. Проводники-мужчины первыми спустились на перрон, они направлялись к задней части вагона. Там тоже была дверь. Закрытая.
Из первого вагона кроме проводников выбрались шесть бойцов «Белой головы». Без экзокостюмов, просто в зеленых комках и с пистолетами-пулеметами. Попрыгали на перрон, чтобы размяться. Кто-то из них приятельски приветствовал наемников из местного гарнизона, стоявших в оцеплении.
Против ожидания пассажиры шли к задней части вагонов. Артур Джонс, Андрей и примерно половина из тех, кто собирался ехать дальше, столпились у пятого вагона. Проводник распахнул дверь, она открывалась только снаружи.
— Будешь в отделении для неграждан, — произнес Рамирес. — Как окажемся на месте, ошейник начнет жечь. Тогда выходи.
Ливадов непонимающе смотрел на американца. Ему абсолютно все равно, что тот говорит. С минуту назад вдруг сделалось очень плохо. Проняло ознобом, в теле возникла ломота. Андрей видел и слышал все, что происходит, но словно чужими глазами и ушами. Захотелось усесться прямо на асфальт, обхватить колени руками, опустить голову.
Что происходит? Андрей с трудом задал себе вопрос, на который не было ответа, да и все равно, что с ним. Только очень хреново.
— Едешь здесь! Когда ошейник будет жечь, выходи! — со злостью повторил Джонс. — Уяснил?
До Ливадова дошло, что хочет от него американец. Андрей кивнул и поднялся в вагон за немолодой женщиной. Встряхнув головой, смог на какое-то время вернуть ясность мыслей. В самом деле, что с ним такое?
Внутри вагона обнаружился плацкарт. Полки по обе стороны от центрального прохода под неярким освещением. Спящие либо разглядывающие прибывших сонные люди. Духоты и жары нет, воздух хорошо кондиционировался.