Земля Горящих Трав
Шрифт:
— Ярвенна… Я думаю, пора подать заявление. Нам нужно более просторное жилье.
Ярвенна только что расставила на кухне по шкафам мамины гостинцы — баночки с вареньем. Стоя в дверях, она смотрела, как он мерит шагами комнату.
— Да, ты прав, давай напишем завтра же, — подала она голос. — Здесь славно, — Ярвенна посмотрела на вышитые занавески, — и двоим нам не тесно. Но не всегда же нам быть только вдвоем.
— Если у нас будет ребенок, как по-твоему, ему будет с нами хорошо? — поколебался Сеславин. — Мы с тобой землепроходцы: неведомый мир, открытия, борьба… А ребенок… ну, это детская кроватка,
Ярвенна рассмеялась, прислонилась лбом к плечу Сеславина. За окном сгущались ранние осенние сумерки.
— Ничего не бойся. Я умею с детьми. На моих глазах росли братишки, я еще только в школу пошла, а уже помогала маме с ними возиться. Мы все устроим, как надо, и кроватку выберем, и игрушки — ничего в этом трудного нет.
— Будем просто счастливой семьей, правда?
— Да. И не будем придумывать сами себе лишения и жертвы, — серьезно подтвердила Ярвенна. — Ничего страшного, пусть мы и землепроходцы, мы можем стать обыкновенной счастливой семьей. Случись с нами какая-нибудь беда, поможет мама. Очень удачно, что она ждет ребенка, правда? Если мы постараемся, наш ребенок родится почти одновременно с ее, и она присмотрит за обоими, а понадобится — даже сможет кормить.
По старинным изображениям и манускриптам можно было судить, что Дух, таинственный разум, живущий одновременно во множестве созданных им тел, учился у людей, наблюдая за их ремеслами и искусством. Косматый великан со свирепой головой вепря приходил смотреть, как женщина печет хлеб, и получал в награду за внимание лепешку. Большой золотистый краб выбирался из моря на стук топора, чтобы видеть постройку корабля. Странный птицезверь прилетал послушать флейтиста. Диковинным ученикам не нужны школы, скамьи и парты. Но как и чему теперь учить Духа? Он, наверное, давно все забыл. Он путает: у посохов не бывает глаз, вместо пряжек на сандалиях люди не носят живых медно-красных ящериц.
Посох, который Дух Земли недавно вручил Сеславину, уже пустил корни посреди поляны, слегка зазеленел и все реже открывал свои совиные глаза, понемногу превращаясь в обычное деревце. Рядом с ним землепроходцы положили обтесанный камень и выбили на нем азбуку и самые простые слова: день, вода, дом… Напротив повесили на столбах колокол, украшенный изображениями туров, коней и соколов.
В нынешнем году, как и в прошлом, Ярвенна вернулась домой в начале осени. Ранней зимой она зачала ребенка.
На рассвете утром Сеславин услышал далекий призыв. Он лежал в постели возле жены, хотел проснуться, но забылся в коротком видении. Сеславин увидел, как на поляне в Патоис у подножия дуба ревет, задрав морду, огненногривый тур. Только через миг Сеславин опомнился: это не сон, и тур вправду стоит возле старого дуба. Ритуальный нож, который раньше Сеславин просто вонзал в землю у подножия, теперь был воткнут в ствол, чтобы не занесло снегом. Сеславин опомнился и привстал.
— Ярвенна, дай мне хлеба с солью, я схожу навещу тура.
— Иди на кухню, возьми, — ответила она. — Возвращайся к завтраку.
Оба встали. Сеславин в рубашке, не накинув ничего поверх, круто посыпал солью здоровенный
Сеславин возник у подножия дуба, на заснеженной поляне. От мороза Сеславин передернул плечами и, нагнувшись над сугробом, омыл снегом ладони и лицо. Выдыхая из ноздрей пар, к нему медленным шагом приблизился тур с косматой гривой, усыпанной белой порошей. Парень под терпеливым взглядом мощного зверя достал из-за пазухи завернутый в скатерть хлеб, развернул и протянул на ладони.
Ярвенна тихонько напевала, замешивая тесто для блинов. Солнце светило в окно, а желтая с темными щечками синица долбила клювом кусочек сала в кормушке за форточкой.
Тур ушел в заросли, с хрустом ломая сухие ветки на пути. Вдруг поляна подернулась мглой. Казалось, надвигается сильная метель. Это произошло так внезапно, что Сеславин не ушел, а начал настороженно озираться.
В одной рубашке и штанах, и в сапогах на босу ногу Сеславин стоял в рассыпчатом неглубоком снегу. Ни с того ни с сего перед ним замела, закружила поземка. Сеславин ахнул и отшатнулся: напротив него взвился змей с белыми крыльями. Тело змея покрывала редкая шерсть, — жесткий спутанный волос.
Сеславин и раньше бывал на своей поляне, чтобы покормить и приласкать тура, и никакой опасности до сих пор не встречал, но, по обычаю землепроходцев, на всякий случай не забывал надеть ремень с чехлом для огнестрела. Он потрясенно смотрел, как возникший из снежной бури змей одним ударом лапы сорвал с цепей колокол. Сеславин выхватил огнестрел и выпалил в воздух. Он хотел спугнуть чудище, чтобы оно не разорило поляну.
Громкий хлопок на миг озадачил змея. Он снова превратился в завихрение снега и тут же, опять воплотившись, кинулся на человека. Однозарядный огнестрел в руке Сеславина был бесполезен, он просто с размаху швырнул им в змея и отскочил.
Чудище выписало зигзаг и метнулось к нему. Сеславин облекся сиянием. Распространяя вокруг себя свет, он сам будто бы растворился в нем. Змей, испуганный этой вспышкой, отпрянул.
Сеславин стоял посреди поляны, вскинув руки. По его пальцам пробегали голубые огни. Внутренняя сила освободилась, и с ладоней, чтобы поразить враждебное существо, готова была сорваться молния. Но чудище сшибло его ударом хвоста и отбросило на несколько шагов. Сеславин, падая, схватился за торчавший посреди поляны посох. Посох еще не успел крепко врасти в почву и заматереть. Вывернутый из земли, он остался в руках у Сеславина. Глаза на набалдашнике посоха широко раскрылись. Необъяснимая мощь наполнила тело Сеславина. Он нацелил конец посоха в сторону змея, точно копье.
Сеславин стал наступать, делая угрожающие выпады и надеясь прогнать чудище с поляны. Змей вился, избегая конца посоха и стараясь не встретиться взглядом с мерцающими живыми глазами на набалдашнике. Сеславин загнал его в заросли, но там змей извернулся, скользнул к нему сбоку и сбил с ног коротким взмахом лапы.
Когти рассекли бы человеческое тело не хуже клинков. Но змей, боясь зрячих глаз посоха, не смотрел в сторону Сеславина и не сумел точно направить удар. Все же тот, упав навзничь, смог сделать лишь слабую попытку встать. Змей заскользил к нему.