Земля, и все остальное — по списку
Шрифт:
Флитвуд пожал плечами.
— Комиссар приказал ничего не трогать. До твоего прихода.
— Броуди, — окликнул я эксперта. — Ты труп осматривал?
— Умгу, — односложно промычал в ответ Броуди.
— Ну и… — сказал я.
— Я не патологоанатом, — отвечал Броуди, становясь на четвереньки. Кстати, он уже уехал. Сказал, что подробности при вскрытии.
— Что скажешь об этом?
— Пустой разрядник, — Броуди поднялся с колен, подошёл ко мне и взял трубку. — Чей, не знаю. Возможно, Грэйс. Почему унесли батарею, тоже не скажу. Пальчики отсутствуют. Да, вот ещё что. Разрядник использовали против женщины. На шее две характерные красные точки. Сначала ее парализовали, затем убили, после чего вложили парализатор
— Твою-ж мать, — я не сдержал изумления. Тонкая титановая спица пронзала висок Эвелин. Точнее, совсем не Эвелин. Абсолютно и без всяких сомнений, не жену лейтенанта Грэйси. С определённого, но трудноустановимого момента. Не жену и даже в некотором роде, не женщину.
— Мать твою, — тупо повторил я.
За спиной сокрушенно пыхтел Флитвуд. Броуди стоял, опустив руки.
— Чёрт его дери, — закончил я предложение. — Сиротка!
— Сам понимаешь, Хаммонд, — многозначительно сказал Броуди.
— Понимаю, Броуди, — сказал я, внимательно оглядывая помещение. — Разберёмся. С кем она встречалась?
— Неизвестно, — сказал Флитвуд, перелистывая страницы блокнота. — Свидетелей нет, а консьерж утверждает, что никого не видел.
— Даже покойную миссис Грэйс?
— Он сказал, что следит за порядком и пожарной безопасностью. Его не интересует, кто сюда приходит и кто отсюда уходит. Главное, чтобы всё было тихо. Это его слова. Кто-то приходил, кто-то уходил. Он сидел и смотрел визор. Спорт, развлекательные передачи. «Кольцо удачи», «Спор на миллион», футбол.
— Кто бы сомневался, — я усмехнулся. — Ничего не вижу, ничего не знаю.
Флитвуд закрыл блокнот.
— Ладно, пойду пообщаюсь с начальством, — сказал я. — А ты, Эрни?
— А я останусь, — сказал Флитвуд, — побуду здесь до конца.
— Тогда до встречи. В управлении, — уточнил я.
— Пока, Вик.
При моем появлении комиссар подался вперед и спросил нетерпеливо:
— Что скажете, Хаммонд?
— Что тут скажешь, сэр, — я достал портсигар. Закурил, затянулся и чуть было не сплюнул под ноги комиссару. — Дрянь дело, сэр. Это сиротка.
— Вы это точно знаете, Хаммонд? — подал голос директор управления.
— Никаких сомнений, сэр. — я покачал головой. — Прежде всего, способ убийства. Титановые спицы — чрезвычайно редкий вид оружия. Можно сказать весьма специфическое орудие убийства. По-крайней мере, я давно с таким не встречался.
— Ну да, конечно, — директор несколько увял. — Я вам полностью доверяю, Хаммонд. Среди нас вы единственный специалист.
— Что верно, то верно, господа. Среди вас я единственный, кто встречался с сиротками. Живьём.
— Сколько лет назад, Хаммонд? — проявился федеральный агент.
— Без малого десять, сэр. Последнюю я видел десять лет назад. И живой, и мёртвой.
— Кто они такие, — спросил директор, — объясните нам, сержант.
— Скорее что, сэр. Внешне не отличимы от людей. Ментально, скорее люди. Или более, чем люди. Первоначальные образцы были киборгами. Мозг человека в машинном теле. Грубо и не эстетично. Потом технологию усложнили. Была разработана синкопа. Синтетический контейнер памяти. Затем создали клон-тело. С разъёмом под синкопу в черепе. Уже лучше, но не слишком. Необходимо было изъять человека, скопировать его память в синкопу и поместить дубликат в тело, которое тоже надо было вырастить из эталонной клетки, взятой у образца. После этого нужно было избавиться от реципиента. Занятие грязное и хлопотное. Однако технология разрабатывалась в том числе и военным ведомством, поэтому с добровольцами, х-м, проблем не возникало. Программа создания идеального солдата путём замещения оригинала абсолютной копией. И бесконечное её воспроизведение. Параллельно с военными эксперименты проводились и гражданскими. Над заключёнными. Смертниками.
— И что произошло после?
— Обычное дело, сэр, — я поискал куда-бы выбросить окурок, — нашёлся некто, кто слил информацию весьма влиятельным и чрезвычайно заинтересованным лицам, технология попала сперва в руки грязных подонков, потом получила широкое распространение на освоенных планетах Внешнего Кольца, частью легальное, но в основном нелегальное, а затем оказалось, что представления о мире и своем месте в нём у человеков и у репликантов коренным образом расходятся. Они считали себя новой расой, превосходящей человека во всем и мечтали о новом порядке, в котором обычным людям отводилась роль строительного материала, требующего улучшения независимо от желания последнего. Мы с такой ролью не были согласны и начался вооруженный конфликт, но не явный. Своего рода тайная война, партизанские действия. Мы уничтожали репликантов физически, а репликанты множили свои ряды, переделывая нас. Противостояние длилось чуть больше восьми лет, после чего нам объявили о победе. Официально последнего репликанта, «сиротку» на жаргоне бойцов Агентства превентивной защиты, казнили лет десять назад и я при этом лично присутствовал.
— В общем и целом понятно, Хаммонд, — сказал шеф. — Спасибо за содержательную лекцию.
— Пожалуйста, — я вежливо улыбнулся. Им было понятно, а я терялся в догадках. Какого черта было повторять то, что они и так знали по службе. Шеф и комиссар в рамках юрисдикции, федерал же в подробностях, о которых я даже не догадывался. Несмотря на то, что прослужил в Агентстве шесть с половиной лет и повидал достаточно.
— И всё же, — помолчав продолжил шеф, — может быть нас стараются ввести в заблуждение, направить на ложный след?
— Не исключено, — ответил я. — Однако вскрытие покажет, — шеф вопросительно вскинул бровь, — кем была убитая. На самом деле. — уточнил я.
— Да, — заметно помрачнев, сказал шеф. Агент улыбнулся уголками губ.
— Цирк, — подумал я про себя, — натуральный цирк.
— Остаётся выяснить, кто сообщит лейтенанту Келли о смерти его жены, — шеф требовательно оглядел окружающих.
— Наверно, придётся мне, — сказал я.
— Да, так будет лучше, — приободрился комиссар, — Хаммонд и Грэйси друзья, — пояснил он шефу.
— Хорошо, Хаммонд. Езжайте сейчас к лейтенанту.
— Слушаюсь, сэр.
Коронеры выносили чёрный прорезиненный мешок. В узком коридоре им не хватило места, чтобы развернуться и они потеснили начальство. Начальство молча посторонилось. Я подождал, пока коронеры донесут свой скорбный груз до лестницы и пошёл следом.
— Титановая спица, — думал я, — оружие боевика под прикрытием, наёмника-убийцы, специалиста-профессионала, без всяких приборов и анализаторов, по едва заметным признакам отличающего репликанта от обычного человека. Кастовый знак и личная подпись одновременно. Специальная подготовка, мастерство перевоплощения, анонимность и полная автономность. Личные дела хранятся под грифом нулевой секретности, людей, имеющих допуск к ним, можно пересчитать на пальцах одной руки, причем сами эти люди засекречены не хуже их подопечных. Типичный глухарь. Полный висяк. Правда, существовала в этом бесперспективном расследовании и оптимистичная сторона. Дело было не в нашей юрисдикции. Хотя иезуитская усмешка федерального агента не сулила ни мне, ни моим начальникам ничего хорошего.