Шрифт:
Мария Леонора Соареш
Земля любви
Глава 1
Вал вздымается за валом. Нет конца и края вздымающимся со всех сторон валам. Водяные горы растут, вскипают пеной и рассыпаются. В их цепких недобрых объятиях корабль кажется скорлупкой, но он упрямо стремится вперёд, взбираясь вверх на водяные горы, а потом соскальзывая вниз.
– Я не понимаю, чему ты так рад. Жулио, – с тревожным недоумением спрашивала женщина, глядя на сияющее лицо мужа, смотревшего блестящими глазами вдаль. – Мне так страшно! Впереди сплошная неопределённость…
– Не что, Ана, а кто! – весело ответил муж. – Нас ждёт Франческо, и я радуюсь встречи с другом, нет, с братом, которого не видел двадцать лет! Ты же знаешь, что он в Бразилии разбогател, хорошо устроился и поможет устроиться нам!
– С чего бы ему о нас хлопотать, – с недоверием вздохнула она. – Мало ли у нас было друзей в Италии, но мы же всегда рассчитывали только на себя.
Жулио не захотел объяснять, почему он так рассчитывает на помощь Франческо. Это была его тайна, и пусть она останется тайной.
– Франческо не просто друг, он – мой кровный брат.
Слова мужа показались Ане преувеличением, но спорить она не стала.
– Да и что нас с тобой ожидало в Италии?
– продолжал муж. – Если говорить честно, наша мать-земля была нам мачехой!
Ана горько вздохнула. Так оно и было, что тут скажешь? Достаточно посмотреть вокруг – сколько её соотечественников в надежде на лучшее сели на корабль и отправились за океан.
Плодородных земель в Италии было мало, а выжженные солнцем, скудные глины не могли прокормить своих многочисленных обитателей. Люди голодали, искали, и не находили ни хлеба, ни работы. Между тем наступил 1888 год, в Бразилии отменили рабство, обширные кофейные плантации остались без работников: негры, с которыми жестоко обращались их хозяева, не захотели остаться у них даже в качестве наёмных работников и разбежались кто куда. Богатые плантаторы были вынуждены искать новую рабочую силу. Очень скоро в европейских странах появились вербовщики – они расхваливали плодородие заокеанских земель, сулили каждому, кто туда поедет, свой собственный участок. Был оплачен и проезд в зелёный рай, нужно было только подписать контракт на несколько лет работы на кофейных плантациях.
Нищета и мечта о собственных виноградниках влекли итальянцев за океан. Мужчины и женщины подписывали бумаги и садились на корабли, которые везли их в неведомую, но как они надеялись, более счастливую жизнь. Большинство пассажиров и этого корабля были наняты вербовщиками, которые везли их к хозяевам плантаций.
Большинство, но не все – Жулио и Ана Эсплендоре со своей семнадцатилетней дочерью отправились в Бразилию по приглашению богатого фазендейро Франческо Мальяно и заплатили за проезд сами, продав всё своё нехитрое имущество. Франческо давно звал их к себе, но Ана никак не могла решиться. Жили они очень скромно, но концы с концами сводили, и Ане было жаль своего насиженного гнезда, которое досталось ей от родителей, и в котором она прожила всю жизнь. Когда они поженились, Жулио торговал с лотка зеленью, потом у них была маленькая зеленная лавчонка, которая их и кормила, но для своей дочери они мечтали о большем. Родители постарались дать дочери образование.
– Кто знает? Может она у нас будет учительницей, - мечтал Жулио.
– Или замуж выйдет за богатого, - вторила мужу Ана.
С рождением дочки жизнь у них стала и труднее, и радостнее, и они, не ропща, несли её бремя.
Время
Писали друзья друг другу не часто, но о главных событиях в жизни сообщали непременно. По сухости, с какой друг упоминал о жене, Жулио понял, что у Франческо незаладилась семейная жизнь, но вопросов не задавал, опасаясь причинить ему боль. Зато Франческо обожал сына и в каждом письме непременно писал о нём: Марко Антонио был и умницей, и красавцем.
Прочитав очередное письмо, Жулио всякий раз невольно поглядывал на Жулиану. Она у них тоже была и умницей, и красавицей. Чем не невеста? Вот была бы и парочка! Мало-помалу мечта об этом стала самой заветной для Жулио.
Когда Жулиана подросла, они с отцом стали уговаривать мать вдвоём.
– Ты и там будешь продавать свою зелень, - говорила Жулиана, ласкаясь к матери, - такой огород разведём – любо дорого посмотреть!
– А ты-то чего там не видела! – недовольно вздыхала Ана.
– Ничего не видела! – тут же отзывалась дочь. – А посмотреть хочется!
– А мне хочется пожить на покое, - вступал в разговор Жулио, - обзаведёмся мы там землёй, построим домик, выдадим Жулиану замуж и будем на старости лет внуками любоваться.
И муж, и дочка только и говорили, что об отъезде, и Ана призадумалась.
– Мы детей-то, детей поженим! – шептал Жулио жене каждый вечер на ушко, боясь сглазить такое хорошее дело.
Дочь у них, как это часто бывает в небогатых семьях, выросла очень самостоятельной. Отец и мать в ней души не чаяли, а она отличалась энергичным характером и частенько принимала решения за них обоих.
Капля камень точит. Ана тоже стала подумывать об отъезде. Ради дочери она готова была на всё, и во имя лучезарного будущего, наконец, согласилась пожертвовать скромным настоящим: они стали искать покупателя на свой старый домик.
– Не горюй! – твердил муж. – Франческо нам поможет. Сначала поживём у него, а там видно будет. Глядишь, на склоне лет ещё важными птицами станем!
Наконец, дом был продан, денег только-только хватило на переезд. Жулио сообщил Франческо название парохода, на котором они собрались плыть, и дату отплытия.
Франческо прислал восторженное письмо, писал, что готовит комнаты для гостей и будет ждать их на пристани. Обещал, что все заботы возьмёт на себя, просил не волноваться.
Но оказавшись в открытом море на хрупком судёнышке, женщинам стало не по себе. Жулиана впервые отдала себе отчёт, на какую зыбкую почву она вступила, и ей стало страшно.
Вдобавок, и первые дни дались всем пассажирам нелегко – море было бурным, непривычные к качке люди заболели морской болезнью. На третий день засияло солнце, и все пассажиры, бледные, измождённые, выбрались на палубу подышать и погреться.
Стройная фигурка, копна пышных волос, синие глаза и почти сросшиеся у переносицы брови – девушка с такой броской внешностью мгновенно привлекла к себе взгляды. Засмотрелся на неё и красивый сероглазый юноша, рядом с которым она оказалась, выйдя на палубу. Сама Жулиана не видела никого: вырвавшись из холода, она крепко зажмурилась – ну и солнце! Так слепит!