Земля незнаемая
Шрифт:
Хан Булан уважал силу, и ему понравилось, что оросский воевода спешился и идёт к нему первый. Вот он остановился, отвесил поклон, коснувшись двумя пальцами самой земли, заговорил. Толмач перевёл:
– Князь Мстислав кланяется те, хан, и гостеприимство кажет…
А печенеги той минутой уже шатры ставят, костры разводят, с воза поклажу снимают.
Воевода же речь свою ведёт:
– И просит наш князь тя, хан, на обед к нему припожаловать.
– Ян снова отвешивает поклон Булану и садится на подведённого отроком коня.
Безбородый печенежский хан чешет грязными ногтями шею, что-то ворчит в ответ.
–
Бок о бок русский воевода и печенежский хан вдвоём поскакали к видневшейся в отдалении Тмуторокани…
Город встретил Булана белыми домами посада, шумом торговых рядов, боярскими теремами за крепкими высокими заборами. С непривычки Булану стало жарко. Он вытер рукавом халата лоб, покосился на воеводу. Тот ехал невозмутимо, не обращая на печенега внимания. У ворот княжеской усадьбы подскочили отроки, приняли коней, и Ян повёл хана во дворец. Они поднялись по ступенькам на высокое крыльцо, миновали одну горницу, за ней вторую. Княжий дворец гудел многими голосами. Мимо, держа блюдо на вытянутых руках, пробежал отрок в красной рубахе. Другой нёс на плече кувшин. Ещё два дюжих отрока, покрикивая «берегись!», прокатили замшелую бочку с мёдом. Шум голосов нарастал. Воевода с ханом прошли в гридницу. За уставленными снедью столами пировали с князем бояре. Булан разглядел Мстислава. Весёлый, ворот нараспашку, он рассказывал о чём-то сидевшей от него по правую руку молодой жене. Та звонко смеялась. Увидев печенежского хана, Мстислав замолк, поднялся. Бояре затихли. Указав на место слева от себя, Мстислав сказал толмачу:
– Объясни хану, что мы рады принять его гостем. А о деле, с каким прибыл, потом говорить будем.
И сел. Ян подвёл Булана к скамье. Бояре носы в сторону поворотили, разит от печенежина конским потом и нечистым телом. Отроки принялись ухаживать за ханом, налили кубок искрящегося вина, положили на блюдо мяса жирного, грибов солёных. Булану за столом неудобно, ему бы на кошме да чтоб ноги поджать. Закатал он рукава и рукой кусок мяса в рот отправил. А потом хлебнул из кубка. Понравилось. Выпил всё. Отроки снова налили. Булан и этот кубок опорожнил. Ударило в голову хану веселье, песню запел. Не помнил, как под стол свалился, заснул под хохот бояр. Улыбалась Добронрава. Посмеивался Мстислав. Слаб гость оказался.
Проснулся Булан, голова тяжёлая, тошнит. Сейчас бы кумыса холодного. Отрок стоит рядом, протягивает хану корчагу с квасом. Выпил Булан, полегчало. Отрок удалился. Огляделся Булан: горница небольшая, коврами увешанная, и на полу, под ханом, ковёр.
Вошёл Мстислав, сел рядом, поджав ноги, бородку кудрявую пригладил. Толмач у двери остановился.
– Устал с дороги, хан, вот и сон тя рано сморил, мало с нами попировал. Ну да то всегда успеем, а теперь давай о деле сказывать.
– Брат мой, хан Боняк, звал тебя с ним на хазар идти.
Мстислав прищурился:
– А почто хану Боняку хазары?
Булан ничего не ответил. Мстислав снова спросил:
– На когда же тот поход хан Боняк готовит?
– Когда тебе, князю, сподручней будет.
Задумался Мстислав. Потом промолвил:
– Не могу враз ответить те, хан, совет буду держать с товарищами.
–
Вышел Мстислав, у двери тысяцкий с воеводой поджидают. Смотрят вопросительно, что скажет князь.
– Булан на хазар зовёт вместе идти.
– А что, печенеги так печенеги, - махнул рукой Роман.
Усмошвец взглянул на него недовольно:
– Легко соглашаешься, боярин, либо забыл, сколько они зла Руси причиняют?
– И повернулся к Мстиславу: - Нет у меня им веры, князь. Как хочешь, но не верю в дружбу со степняками. Корысти у них много, и неспроста Боняк Булана прислал.
Мстислав долго шёл молча, потом остановился, заговорил:
– С тобой, воевода, я согласен, веры печенегам нет. И посему должны мы, идя на хазар, на свою силу уповать. Но поскольку Боняк тоже против кагана желание поимел выступить, мы не против, пусть идёт с нами.
Мстислав провёл ладонью по лбу.
– Ты, боярин Роман, воротись к Булану, передай моё решение: пусть хан Боняк дожидается меня с ратью у Белой Вежи. Оттуда и пойдём на хазар.
2
– Люди тмутороканские, князь Мстислав на хазар собирается!
– с паперти деревянной церквушки взывал голосистый глашатай.
Взволновался народ, а глашатай знай своё:
– Ребята удалые, парни молодые, подсобите князю!
О том же кричали глашатаи на торгу, посаде и выселках. Давно не слышала Тмуторокань такого. Тревожно. Неспроста князь на хазар идёт. Если Мстислав меч обнажил, то, верно, хазарин на Русь собрался, Тмуторокань воевать…
– Нет, не дадим, чтобы хазары верх взяли, - заговорили тмутороканцы.
– Постоим за себя, - и шли толпами на княж двор рыбаки и пахари, торговый люди и ремесленный. Шли с копьями и луками, топорами и шестопёрами.
Тысяцкий Роман из горожан полк собирал, разбивал по десяткам и сотням.
Услышал Савва глашатая, лавку запер и поспешил к Давиду. Тот у себя дома отдыхал, увидев гостя, кликнул старуху:
– Сготовь-ка на стол, полдневать будем.
Савва отказался.
– Не для того я, Давид, к тебе зашёл. Разве не слышал, что князь Мстислав люд на хазар зовёт?
– Слышать не слышал, но что такое будет, знал с того самого часа, как Обадия перехватили. Да ты садись, Савва, что стоять-то.
– И указал на скамью рядом.
Савва, продолжая стоять, протянул Давиду связку ключей:
– Возьми-ка, от лавки и от дома.
Давид удивлённо поднял брови:
– К чему то? Уж не на войну ль собрался?
– Нынче все идут, и мне обочь не стоять.
– Война - не гостей забота. Твоё дело торг вести, - попробовал возразить Давид.
Савва покачал головой:
– То не так. А разве война дело пахаря либо рыбаря? И если на нас рать вражья идёт больше, чем у князя воинов в дружине, кто поможет ему? Не возьмёмся мы, одолеют хазары Мстислава, возьмут Тмуторокань, и станешь ты платить дань сборщику Обадию. Будет он хозяином в доме твоём…