Земля Обетованная

Сэйки Маркус

– Есть, – сообщил наконец Купер.

Продолжая играть волосами, Шеннон проследила за его взглядом. Мужчина среднего возраста в светло-голубом халате и брюках из хлопчатобумажной ткани заворачивал остаток чизбургера в салфетку.

– Откуда знаешь?

– Волосы у него от локтя и ниже заметно реже, да и кожа там розовая. Значит, часто и весьма тщательно моет руки. Кроме того, очень коротко острижены ногти. Все это вместе нам говорит о том, что он хирург. Хирурги обычно имеют доступ к помещениям, которые

нам и нужны. И взгляни еще на круги у него под глазами. Он чертовски вымотан. Похоже, заканчивается его двадцатичетырехчасовая смена. Что делает его для нас идеальной добычей.

– И ты разглядел все это, лишь мельком бросив взгляд через всю комнату?

– Да, разглядел, поскольку знаю, куда и как следует смотреть.

– Тебе бы стоило проводить больше времени среди подобных себе, Купер, – насмешливо проговорила Шеннон. – Тогда бы не чувствовал себя таким исключительным.

Прежде чем он нашелся с ответом, она единым движением поднялась и зашагала через кафетерий. Движения девушки не выглядели ни быстрыми, ни заранее просчитанными. Она перемещалась словно кошка, инстинктивно точно знающая необходимые силу и угол толчка, чтобы приземлиться точнехонько в нужное место.

Хирург поднялся и с подносом в руках зашагал к столу для грязной посуды. Шеннон обошла столик, за которым сидели медсестры, проскочила между двумя женщинами с печальными лицами и, будто бы из ниоткуда, возникла на пути хирурга. Они столкнулись. Хирург, с трудом удержав поднос, отступил и, залившись краской, извинился. Шеннон с улыбкой покачала головой и, заверив, что вина целиком лежит на ней, потрепала его по плечу. Затем вернулась на прежнее место с беджиком хирурга.

Чтобы не засмеяться, Купер поднес к губам чашку.

Последние штрихи своего плана они определили уже в лифте. Насколько Купер знал, маленькие склады необходимых на каждый день медикаментов находились на каждом этаже, но «тень» не была обычным медикаментом, поэтому имелась в наличии лишь в единственном на весь госпиталь хорошо охраняемом складе. И Купер почти не сомневался, где именно этот склад искать.

Поднявшись на нужный этаж, они разделились. Остановившись перед поворотом коридора, Купер сосчитал до десяти. Затем, изобразив на лице смущение, двинулся дальше.

Аптечный склад походил одновременно и на склад, и на аптеку. За стойкой – стеклом с прорезанным окошком – мужчина и женщина пересчитывали пилюли. Купер подошел к стойке, изображая крайнюю степень неуверенности.

– Извините, вы не могли бы помочь мне? Или вы? – говоря «вы или вы», он привлекал внимание и мужчины и женщины. При этом Купер облокотился о стойку, закрывая от их глаз то, что происходило у него за спиной. – Я здесь вконец потерялся. Ваш госпиталь такой огромный! На лабиринт похож. Понятия не имею, как здесь что-либо найти.

– А что вы ищете?

– О

господи, я же пришел навестить племянницу. И я пошел туда, куда мне было сказано. Повернул направо, потом шел прямо, потом повернул налево. Наткнулся на лифт. Именно так, как мне и говорили, но потом все пошло наперекосяк. У меня ощущение, что я блуждаю здесь уже неделю. Если дело пойдет так и дальше, то, боюсь, придется, чтобы не умереть с голоду, съесть собственные ботинки.

– Хорошо, хорошо. Скажите, куда вам надо, и мы поможем.

Поверх плеча фармацевта Купер увидел Шеннон, скользящую между рядами полок. Она подмигнула. Он послал в ответ короткую улыбку и продолжил:

– То же самое мне сказал парень, которого я встретил последний раз. Похоже, он с кем-то поспорил, как долго он заставит меня бродить по здешнему лабиринту. А может, и вы вовлечены в этот спор?

С лиц фармацевтов постепенно сходило выражение терпимости.

– Сэр, мы поможем вам лишь в том случае, если вы объясните, куда направляетесь.

– Я же уже говорил: я иду навестить мою племянницу.

– Понятно. Но где она находится?

Купер долгим, оценивающим взглядом оглядел фармацевтов:

– Да вы, похоже, меня не слушаете. Ведь если бы я знал, где она, разве я бы вас спрашивал?

– В каком отделении она лежит, сэр? В отделении интенсивной терапии, педиатрическом…

– А, я понял, понял! – Купер хлопнул себя ладонью по лбу. – Извините, иногда я заговариваюсь. Говорю, говорю, а к концу предложения забываю, с чего начал. Ну, это вроде Дороги слез, но только без мертвых индейцев в конце.

Фармацевты переглянулись. Не надо было обладать даром Купера, чтобы прочитать их мысли:

«Да парень – дебил!»

Однако в их головах была еще и другая мысль:

«Наверно, следует вызвать службу безопасности. В конце концов, это госпиталь, а в госпитале на излечении находятся и сумасшедшие».

– А, вспомнил! – снова хлопнул себя по лбу Купер. – У нее вырезали гланды.

– Понятно. Она в постоперационной палате.

Медленно и тщательно подбирая слова, мужчина-фармацевт рассказал Куперу, как туда добраться. Тот ежесекундно кивал и благодарил, наконец последовал туда, куда ему было указано. Сдерживать при этом смех удавалось с превеликим трудом.

Однако желание смеяться пропало, едва он завернул за угол. Навстречу быстрым шагом следовали охранник и давешний хирург из кафетерия.

«Черт возьми!»

Предполагалось, что доктор хватится беджика не сразу, а если и хватится, то попытается найти его, пройдя по тем местам, куда недавно заходил. Вместо этого он, похоже, прямиком направился в службу безопасности…

«Раз они здесь, значит уже проверили компьютерную систему и теперь точно знают, где именно был использован беджик.