Земля соленых скал

Сат-Ок

Купец повторил свой вопрос:

– Так скажи же, что делают "твои" индейцы?

Вап-нап-ао пожал плечами:

– Ничего.

– Ничего?

– Кажется, хотят подыхать от голода, как волки в клетке.

– Это не волки, брат Вап-нап-ао, это люди.

– Я знаю.

Кто-то из белых вышел, но тотчас же вернулся и поставил на стол небольшую бутылку из светлого металла. Ее появление было встречено криком радости. В кружки разлили прозрачную жидкость.

– Иди выпей, Купец, - сказал Вап-нап-ао.

– Огненная вода?

– Да, да, -

засмеялся Вап-нап-ао.
– Огненная вода.

Купец подошел к столу. Он не смеялся, но выпил кружку и сел рядом с Вап-нап-ао. Я снова стиснул рукоять ножа. Что будет, если дух огненной воды овладеет разумом Купца и прикажет ему изменить?

Но голос Толстого Купца оставался спокойным и равнодушным:

– Какая тебе выгода от того, что шеванезы вымрут в Долине Соленых Скал?

Вап-нап-ао обернулся к нему и прищурил глаза:

– А что это ты меня так выспрашиваешь о них?

Теперь Купец пожал плечами:

– Ты хорошо знаешь, что шеванезы и сиваши приносят мне шкуры. Когда ты их загонишь в резервацию, я тоже вынужден буду уйти отсюда.

Бородатый человек, в котором я только теперь узнал одного из послов, приезжавших в наш лагерь, снова начал разливать огненную воду и что-то сказал по-своему. Другие громко рассмеялись.

Вап-нап-ао не смеялся, только быстро опрокинул свою кружку. В его светлых, как лед, глазах промелькнула быстрая тень.

– Это правда?
– спросил Купец после слов бородатого.

Вап-нап-ао кивнул головой:

– Правда. Похоже на то, что они решили вымереть от голода, а из долины не выходить.

– Так что же ты будешь делать?

– Что-нибудь сделаю.

– Что?

Вап-нап-ао достал трубку, набил ее светлым табаком, закурил. Его лицо оживилось.

– Они все еще слишком сильны, чтобы пытаться одолеть их силой. Но, когда они достаточно ослабеют, их можно будет взять даже голыми руками. Я еду к начальнику за подкреплением. Если достану человек тридцать, то через месяц открою динамитом каньон и заберу все племя без единого выстрела. Они еще и благодарить меня будут, что спас их от голодной смерти.

– А они не убегут?

– Кто? И куда? Горы содрогаются от лавин. Через засыпанный каньон никто не пройдет. Я оставил там четырех человек. Сами воины, может быть, и сумели бы вырваться из долины, но ведь они не оставят семей.

– Да, - медленно повторил Купец.
– Семей они не оставят.

Вап-нап-ао что-то злобно буркнул на своем языке.

Его люди уже поели и начали устраиваться на отдых. Но он еще продолжал сидеть за столом. Его глаза остро блестели из-за клубов голубого дыма его трубки.

Купец тоже закурил трубку и спустя некоторое время промолвил:

– Неприятно умирать с голоду.

Вап-нап-ао сначала дернулся, будто хотел его ударить, но овладел собой и вновь откинулся спиной к стене, как очень утомленный человек.

Его голос звучал теперь очень устало.

– Слушай, Франсуа, - сказал он.
– Слушай ты, глупый Толстый Купец. Я совсем не хочу, чтобы они сдохли с голоду. Я молю бога, чтобы они добровольно вышли из проклятой долины,

чтобы бросили свою проклятую свободу и чтобы пошли наконец в свою проклятую резервацию. Я не хочу их смерти. Я даже не хочу, чтобы они шли в неволю. Я только должен выполнить приказ.

– Зачем?

– Ты не знаешь зачем?

– Нет.

Вап-нап-ао поднес ко рту кружку, хотя там уже ничего не было.

– Я думал, что вся чаща об этом знает.

Купец скривился:

– Чаща, может быть, и знает. Я не знаю.

Рука Танто сжимала мое плечо.

Каждое их слово попадало в нас, как стрелы в раненого лося.

Вап-нап-ао пожал плечами:

– Мне обещали, если я приведу шеванезов в резервацию, освобождение от службы, награду и полную выслугу лет. Ты понимаешь? Выслугу лет не как сержанту, а как лейтенанту. А я уже двадцать лет сержант - с тех пор, как краснокожие впервые вспороли мне копьем спину. Понимаешь?

– Нет.

– Купец, - голос Вап-нап-ао был сердитым, - перестань меня дразнить! У меня четверо детей. Их мать не чистокровная белая. И мои дети тоже не чистокровные. Если я не оставлю им достаточно денег, они будут голодать, как...

– Как те, в Долине Соленых Скал?

Вап-нап-ао ударил кулаком по столу:

– Почему краснокожие не слушаются закона?

– Это не их закон.

– Но мой и твой.

Купец замолчал. Вап-нап-ао шумно дышал, как после долгого бега. Был ли это гнев? И только ли гнев?

Он медленно встал и, наклонившись к Купцу, сказал:

– Если мы не послушаемся этого закона, он сломит меня и тебя. Понимаешь?

Купец с неожиданной покорностью кивнул головой:

– Понимаю.

С минуту они мерили друг друга взглядом. Вап-нап-ао наконец лениво зевнул:

– Разбуди нас в полдень.

– Вы не переночуете?

– Нет.

Купец покачал головой, будто равнодушно чему-то удивляясь. Вап-нап-ао лег на его шкуры и сразу заснул. Купец вышел.

Мы уже знали: не предаст. Мы знали и многое другое. Ладонь Танто ослабела на моем плече, ослабели мои пальцы на рукоятке ножа. Закрыв глаза, я видел перед собой то лицо Купца, то Овасеса. Было слышно шумное дыхание спящих, с улицы ежеминутно доносился лай и рычание собак. Наверное, Купец кормил своих. Да, это он кормил своих собак перед дорогой в Долину Соленых Скал. Потому что, если белые поедут в полдень, мы с Купцом вскоре после них сможем двинуться туда.

Солнце медленно двигалось. Солнечное пятно все больше приближалось к окну. Наконец в дверях появился Купец и закричал что-то на языке белых. По его тени на пороге было видно, что уже полдень.

Люди Вап-нап-ао поднимались медленно и неохотно. Как же неповоротливо они собирались в дорогу! Только сердитый окрик Вап-нап-ао заставил их поспешить.

Купец прощался с ними, стоя в открытых дверях.

Мы слышали всё: лай собак, хруст саней по снегу, щелканье бичей. Потом все начало удаляться, затихать. К нам возвращалась тишина. Она окружила нас, как ласковое дыхание весеннего ветра. На пороге виднелась неподвижная фигура Купца.