Земля в иллюминаторе (сборник)

Иванович Юрий

– Мы? Хотели? – с иронией передразнил ее отец. – Да он чуть ли не на коленях ползал, умоляя тебя согласиться!

– Папа! – чуть не слезно возмутилась Карлота. – Еще не хватало, чтобы девушки сразу бросались парням на шею…

Но я уже не стал слушать дальше, а постепенно пятился, потом повернулся и бросился к дороге. Сердце мое от радости выскакивало из груди, мне хотелось кувыркаться, кричать, визжать и подпрыгивать. В меня словно вселился веселый ураганный дьявол, и мне явно необходимо было время, чтобы успокоиться.

«Какая удача, что я вернулся!

Конечно, подслушивать нехорошо, но это редчайшее везение – получить такие карты в руки. Тем более, добиваясь взаимности у такой девушки, как Карлота. Но она тоже хороша! Как ловко все разыграла! – Я даже ничего не заподозрил! Хотя нет! Мартин-то мне понравился! Значит, я его правильно оценил и правильно к нему отнесся… А ее не раскусил только потому, что потерял чувство юмора. Да! Надо всем и всегда можно посмеяться, и тогда бы я как дурак не лазил по кустам, а сидел в ресторане. Хотя… ежевики наелся! И мальчик!» Я, вспомнив о ребенке, тут же посерьезнел, принял деловой вид и быстрым шагом направился на внутренний двор.

Вся троица молча сидела за летним столом, на котором лежали остатки ужина и почти нетронутая бутылка вина.

– Добрый вечер! – громко поздоровался я, выходя на свет из-за дома и принимая удивленный вид. – А я думал, Фернандо, ты один. Думал, Карлота и Мартин сидят в доме и… смотрят телевизор.

– Добрый вечер, дружище! – обрадовался хозяин усадьбы. – Присаживайся, я тебя познакомлю…

– Если кто-то скажет хоть слово, – угрожающе зашипела Карлота, глядя то на отца, то на заулыбавшегося Мартина. – То я за себя не ручаюсь!

– А я что? – стал отнекиваться Фернандо. – Просто хочу угостить старого друзяку своим лучшим вином, – и обращаясь ко мне: – Где же ты пропадал?

– Разыскивал так рекламируемые тобой ежевичные места, – поведал я, присаживаясь на свободное место возле его дочери. – И действительно, здесь можно собирать отменные урожаи.

– После тебя вряд ли что осталось! – Карлота оглядывала меня с ног до головы. – У тебя такой вид, будто ты съел все, что мог, а то, что не смог, тщательно вытоптал! – и сделала вид, что весело смеется.

Но ее никто не поддержал. Мужчины только улыбнулись, да и то в мой адрес, как бы извиняясь за плохое поведение своей родственницы. Я же вообще грустно посмотрел ей в глаза и печально произнес:

– Раз мне не пришлось поужинать в ресторане, пришлось пополнять жизненною энергию спелой и вкуснейшей ежевикой. Но хочу, сеньорита, вас утешить: ягод осталось еще очень много. Вы со своим женихом, – я сделал вежливый кивок в сторону Мартина, – сможете собирать по несколько ведер в день.

Теперь мужчины уставились выжидающе на Карлоту, своим молчанием явно осуждая ее действия. А та тоже молчала, видно, не в силах сообразить, как деликатнее выйти из сложившейся ситуации. Я же продолжал как ни в чем не бывало:

– Здесь совсем недалеко, через четыре поворота, мне попался заброшенный участок, чуть ли не сплошь покрытый зарослями ежевики. Даже удивительно: никто там ничего не благоустраивает, как, например, на соседнем участке: прочный красивый забор с оригинальной

калиткой, ровная асфальтная дорожка, аккуратный, но довольно большой серый дом, а на зеленом газоне ни единой не скошенной травинки. Вот где образцовый порядок!

– А, знаю, знаю! – вступил в разговор Фернандо, так как Карлота продолжала упорно молчать. – Это усадьба Фергюссонов. – И следующим своим предложением ликвидировал все мои дальнейшие расспросы: – Там всегда такой идеальный вид. Жаль только, что у них дома несчастье: ребенок серьезно болен, трудноизлечимая форма детского паралича. Они его поэтому и вывозят редко, не хотят теребить душу ни себе, ни соседям.

– А мне Тереза говорила, что ребенку вроде лучше? – с сочувствием спросила Карлота. Фернандо в сомнении покачал головой:

– Процесс очень длительный. Надо время и время. Дай-то бог, чтоб им повезло. А то совсем, бедные, измучились.

Вопрос был выяснен. Мальчика никто не похищал! Так что мои домыслы и догадки оказались беспочвенны. Хорошо, что я не высказался вслух о своих подозрениях. Тогда бы точно стал полным посмешищем! Особенно для Карлоты. А интересно, как она собирается выкручиваться? Теперь только это меня интересовало. Ее отец и кузен, ею предупрежденные о молчании, наверняка тоже ждут, что она скажет, и явно не спешат ей на помощь.

Неожиданно Мартин, до этого лишь молчавший да сочувственно кивавший головой, спросил равнодушным тоном:

– Не знаете, Тереза уже здесь или только завтра приедет?

– А чего тебе от нее надо? – с подозрением спросила Карлота.

– Да так, просто спрашиваю.

– Просто спрашиваешь? – в ее тоне было явное осуждение. Мгновение она молчала, а потом, словно решившись, обратилась ко мне: – Знаешь, Андре! Я просто пошутила. Мартин мой двоюродный брат, и я бы тебе сразу сказала об этом, но ты так быстро отправился на сбор ежевики…

– Очень жаль, – я придал себе удрученный вид. – Но уже ничего не получится.

– Что… не получится? – Карлота была в явной растерянности и чуть ли не в отчаянии.

– Уже поздно! Да и в таком виде, – я показал руками на мой затрапезный вид. – Меня вряд ли пустят в ресторан. Даже с тобой. – Фернандо стал хихикать, а я протянул руку заулыбавшемуся Мартину. – Еще раз рад познакомиться! Несмотря ни на что, – я скосил в глаза в сторону Карлоты. – Ты мне сразу понравился!

– Это было отчетливо видно по твоему выражению лица, – засмеялся и Мартин тоже. – Когда ты в первый раз пожимал мне руку, оно было счастливым и безмятежным!

– Какой наблюдательный! – похвалил я от всей души.

– Ну, еще бы! – с гордостью вставил Фернандо. – Мартин у нас работает в полиции, и это его, так сказать, профессиональная необходимость.

– Да ну! – чистосердечно удивился я. – Никогда бы не подумал, честное слово. Ты скорее напоминаешь мне какого-нибудь артиста, ну или работника сферы искусства, или…

– Завсегдатая дискотек? – продолжил, смеясь, Мартин.

– Да! И это тоже, – согласился я. – С такой пышной прической… Тебя начальство не преследует?