Земля вечерних звёзд
Шрифт:
– Что я говорю не с отцом, а с Первым Советником? – подхватил Тай, вновь не давая отцу закончить. – Я прекрасно помню об этом. Отец бы никогда не кинулся на меня с оружием, – он покачал головой. – Но Архал Кальги уже видел себя Первым Советником… – Он снова усмехнулся, на этот раз презрительно.
– Ты не смеешь! – Отец шагнул, рванул Тая за ремень на груди, притянул к себе. – Ты разговариваешь с отцом! Главою всех Кальги! Да! И с Первым Советником тоже! Но ты не смеешь обвинять меня, мальчишка! Потому что теперь наш род – первый из всех столпов
Грудь его бурно вздымалась. Он опустил Тая обратно в кресло, но все еще держался за ремень.
– Я не обвиняю, – нахмурился Тай, – это ты вменяешь мне в вину то, чего не было. Да, я стоял против тебя с мечом, но никогда, слышишь, никогда бы не решился изрубить тебя в куски! Это ведь ты хотел убить меня, отец… В этом вся разница. Почему же винишь меня? Или думаешь, я настолько глуп, что проглочу еще и это?
Архал выпустил его и повалился в соседнее кресло. Все-таки Тай сделал то, чего не удавалось почти никому. Архал негодовал и не мог сдержать себя.
– Мальчишка! – повторял он. – Мальчишка!
Тай подождал, пока он немного успокоится.
– А что случится через несколько дней, отец? Наш род еще приблизится к Сэмержи? – Тай опять улыбнулся не без ехидцы. – Я могу первым поприветствовать нового избранника Великой Гайят? Прославленного в сражениях и наделенного умом и благословением богов?
– Откуда ты узнал? – вырвалось у Архала.
– Не узнал. Почувствовал. Ты думаешь, я поумнел? – Сегодня его тянуло и тянуло улыбаться, хоть убей. – Нет, это вряд ли, отец. Какой был, такой и остался. Но знаю гораздо больше, чем раньше. Чувствую гораздо больше. Так, значит, у меня правильное чутье? – Как назло, Тай опять усмехнулся, и Архал Кальги сделал движение, чтобы снова вскочить, но справился с собой, хоть на скулах и вспухли огромные желваки.
– Пусть так. И что из этого?
– Так вот почему ты готов был меня убить… Трон Адья Тэрэк не давал тебе покоя. А я чуть… не отнял его у тебя.
– Ты возвратился в родной дом сумасшедшим, Тай. Не понимаешь, о чем говоришь. – Архал наконец справился с собой. – Ты представляешь, что это для нашего рода? Мы будем править! Со времен Великой Гайят правители Адья Тэрэк не заключали больше союзов с адья! И пусть эта гордая девчонка думает, что Кальги будут при ней… Еще посмотрим, кто кого!
– Смотри, отец, – серьезно предупредил Тай. – Одного будущего супруга она уже предала.
– Кого? – блеснул глазами старший Кальги.
– Меня, – сказал Тай.
Теперь глаза Архала широко раскрылись от удивления.
– Хаадид прочил меня ей в мужья. Но она предпочла Кайя и забыла сказать об этом отцу. С тех пор Гайят ненавидит Кальги! Опомнись!
– Признаться, ты удивил меня, Тай! Ты говоришь правду? – Архал окончательно справился с собой. – Зато теперь я понимаю твой гнев. Понимаю все твои выходки. И прощаю тебя, – торжественно закончил он.
Тай промолчал. Этот разговор
– Не говори потом, что я молчал и тем повредил своему роду. Мне это уже надоело. Но Гайят на самом деле ненавидит Кальги.
– Что мне ее ненависть! – довольно усмехнулся Архал. – Она должна!… Или ей придется расстаться с мечтой о Великой Гайят! Я позабочусь об этом. И она останется обычной Правительницей на троне Адидов, который будет то и дело шататься под нею! Даже если весь остаток жизни мне придется с ней воевать!
– Так и будет, – кивнул Тай.
– Пусть! – воскликнул Архал. – Зато Кальги дадут нового наследника Адья Тэрэк! Могли ли мы мечтать об этом?!
– Не обманывай себя, отец. Это ведь ты хочешь властвовать. Какой наследник? Ты часто повторяешь на людях, что я твой единственный законный сын, и тщательно скрываешь всех других Своих отпрысков. Еще бы, ничего удивительного для знатного айэта! Но разве я не знаю, что Тай Кальги – единственный из твоих детей? Что у меня было две сестры и обе умерли, не прожив и дня? Что после смерти моей матери ты не взял другой жены, потому что боялся, вдруг люди будут тыкать в тебя пальцами: вот Архал Кальги, что не прижил больше ни одного ребенка! И на пятом десятке ты опять надеешься на наследника!
Архал медленно поднимался, вцепившись руками в резные подлокотники, так что они трещали, пока Тай говорил. Потом осел обратно.
– Ты слишком много себе позволяешь…
– Потому я и отправляюсь в Дэльгар. Я вряд ли вернусь оттуда, отец. Разве ты не понимаешь этого? Гайят ненавидит меня. Ты – скоро тоже начнешь… бояться. Более того, я и сам… не хочу возвращаться. Что остается? Одного прошу, – наконец-то прорезались те ноты, что нравились старшему Кальги, сын просил, почти умолял, – бросайте наши отряды куда угодно, в самое сердце врага, но не отравляйте саму землю черным поветрием! Даже если мы проиграем войну, то потеряем куда меньше!
– Мы не можем теперь проигрывать войны, ведь с нами Великая Гайят, – ответил Архал. – Черное поветрие – кара богов. Если им будет угодно, они накажут мятежников и всех, кто им помогал.
– А если враги узнают о наших замыслах? Если им придет в голову то же самое? На месте Земли Адья останется выжженная пустыня!
– Они не узнают! – резко сказал Архал. – Но мы, конечно же, не станем портить свои земли, если будет хоть малейшая возможность избежать этого.
Тай кивнул. Без особой надежды.
– А как боги поразили Хаадида? Архал испытующе смотрел на Тая.
– Я знаю, отец, что это ты. Но как? Не рассказывай, лишь намекни. Ведь все кушанья, воду и вино Правителя пробуют двое слуг. Всегда. Что с ними?
– Полагаю, они живы. И здоровы, – Архал криво усмехнулся.
– Ну, отец! Пусть это будет плата за мой скорый отъезд! Клянусь тебе Кайятрэ, что ничего никому не скажу.
– Хорошо, – Архал встал. – Но тайна – за тайну. Хаадид умер. И тебе больше не нужно хранить верность клятве.