Землянка в межмировой Академии
Шрифт:
– Что? Все настолько ужасно, что мне нужен шлем? – честно, я уже пожалела сто раз из-за необдуманного поступка со своей стрижкой.
– Это не шлем, – и Роб протянул мне конструкцию, которую он назвал “не шлем”, но которая его до безобразия напоминала. Я решила не мучить его вопросами и просто выполнить инструкции. А инструкция поступила самая элементарная. Просто напялить это все себе на голову и посидеть ровно, не шевелясь, минут двадцать.
– Его не коротнет? А то у меня волосы мокрые, – я с опаской покосилась на робота, но тот лишь отрицательно
Села ровно и натянула шлем на голову. Посмотрела на себя в зеркало и улыбнулась. В советских парикмахерских были такие штуки, только большего размера, и в них дамы сушили свои прически.
Помню, как-то в библиотеке наткнулась на старые журналы о красоте и много полезного, между прочим, почерпнула из них. В общем, тогда вместо подготовки к контрольной работе я изучила технику массажа лица и как приготовить капустные котлеты, чтобы они ничем не отличались от мясных. Отец и брат, между прочим, их заценили и даже не сразу поняли, что в составе нет мяса.
Пока я предавалась воспоминаниям о рагу из соевого мяса и капустных котлетах, Роб снял у меня с головы этот агрегат. В принципе, я была недалека от истины. Волосы он мне реально высушил, хоть этого и не почувствовала, но и привел мою корявую прическу в порядок. Оказывается, Роб задал ему режим стрижки, и этот чудо-шлем подровнял и оформил мне прическу. Я покрутила головой перед зеркалом, чтобы рассмотреть все как следует. Миленько, хоть и стало очень коротко. На затылке прям под нулевочку практически, а сверху миленькая такая шапочка. Роб показал мне, как пользоваться этим шлемом и какие у него в меню есть стрижки и прически. Заценила эту инопланетную выдумку. А что? Удобно. Вот тут, в космосе, где нет салонов красоты и парикмахерских, как юной девушке сменить имидж? Так что такие штуки, считаю, надо взять на вооружение, так сказать.
Когда я крутилась перед зеркалом и трогала свои короткие волосы на затылке, в комнату открылись двери и появился Максус, который так и замер в дверях. Он зашел за мной, чтобы вместе отправиться в тренировочный зал.
– Что случилось? – и так посмотрел на Роба и парикмахерский агрегат у него в руках, что у меня поползли мурашки по спине. – Это твоя идея? – он обращался к роботу.
– Нет, – ответил робот, совершенно лишенный чувства самосохранения.
– Это я сама подстриглась, а Роб просто принес эту штуку, чтобы привести в порядок мою прическу, – заступилась за робота, которому вот-вот влетит ни за что.
– Но зачем? – хармит удивленно и пораженно смотрел на мою стрижку.
– У тебя же были чудесные волосы, а сейчас… Сейчас ты похожа на парня.
– Я устала от них. И с ними в академии будет неудобно, – я сочиняла на ходу. А все потому, что просто не знала, что ответить. Как мужчине объяснить, что у женщин порой бывает такое? Они отрезают челку, стригутся коротко или красятся в экстремальные цвета. И даже самой себе они не могут это объяснить, не то что мужчине.
– Ты еще не поступила, – строго смотрит на меня Максус.
– Но поступлю
– Не все от нас зависит, – ушел от ответа мужчина. – Идем. Надо сделать голографическое изображение на твои документы, – горестно вздохнув, добавил мужчина. – А ты будешь на них как парень, – это уже он произнес довольно тихо, но я все равно услышала.
– Ну волосы отрастут, – попыталась успокоить я расстроенного хармита.
– А вот документы ты получаешь один раз, и следующий раз обновить голографическое изображение сможешь лишь через десять лет, – объяснил мне мужчина.
– Ну ничего, похожу десять лет с такими, – я не понимала. в чем суть проблемы.
– Ты ближайшие десять лет не имеешь права кардинально менять свою внешность. А ты так коротко подстриглась. Если б волосы были длиннее, то незначительные изменения были бы незаметны при сверке документов, а так….
Вот сейчас я осознала, насколько сильно вляпалась. Подстриглась, называется.
– Ну ничего, – я даже улыбку выдавила, хотя в глазах стояли слезы. – Похожу десять лет оболваненной.
Мужчина лишь покачал головой и не стал комментировать мои слова. Мы пришли в кабинет Косты. Он лишь удивленно поднял брови, но ничего не стал спрашивать. Видимо, потом у Максуса спросит. Как оказалось, такая сдержанность была обусловлена тем, что мы в кабинете были не одни. Вернее, фактически одни. Но над столом светилась голограмма сухонького мужчины, который задавал мне кучу вопросов, фиксировал мои ответы. И в итоге сообщил, что документы будут готовы через час. А он ждет голографический оттиск внешности. Как только допрос закончился, с меня сделали этот оттиск. Поставили на какую-то платформу, и вокруг меня засветился контур. Хоп – и все готово. В общем, технологии высшего класса.
После этого мне устроили еще один допрос с пристрастием на предмет того, что мне в голову стукнуло, когда я подстриглась. Но так как открутить ситуацию назад было уже нельзя, я просто уперлась как баран и сказала, что не вижу проблемы в своей стрижке. Если им надо, пусть носят длинные волосы и все такое. Когда атмосфера в кабинете накалилась, Максус увел меня в тренировочный зал, а Коста начал составлять рекомендательное письмо для академии, так как ему прислали мои документы. Так что получила я нагоняй за стрижку. И это еще меня Кирис не видел. И снова я не вовремя подумала про этого перекачанного наглого хармита.
Эти последние дни были самыми тяжелыми в плане тренировок и моего морального настроя. Очень не хватало отца, который подбодрил бы меня, сказал какую-то армейскую шутку-мудрость, которая одновременно и развеселит, и подбодрит. Единственный мой собеседник – это был Роб. Кто бы мог подумать, что я буду делиться своими страхами, переживаниями и чаяниями с роботом.
– Ты говорил, что нам нужно установить какую-то связь: робот-хозяин, – я сидела после тренировки и в очередной раз перечитывала вопросы с ответами по общему экзамену.