Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

Аберкромби Джо

Каспа хихикнул. Джезаль положил трубку на стол и мимоходом заметил, что его ладонь слегка дрожит. Вторая рука сжимала подлокотник кресла с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

— Нет, правда, — продолжал Бринт, — если бы я не боялся, что майор пронзит меня шпагой, я бы не устоял перед искушением пронзить его сестру своей. Хе-хе!

Челенгорм разразился хохотом. Джезаль почувствовал, как у него дергается веко. Бринт с ухмылкой обернулся к нему:

— А ты что скажешь, Джезаль? Ты с ней вроде бы встречался?

— Что я скажу? — Он глядел на их

улыбающиеся лица и слышал собственный голос, доносящийся откуда-то из далекого далека. — Я скажу, что тебе стоило бы следить за словами, долбаный недоносок!

Джезаль уже встал на ноги, сжав зубы так, что они, казалось, готовы раскрошиться. Три улыбки погасли. Джезаль почувствовал руку Каспы на своем предплечье.

— Да ладно тебе, мы же просто…

Джезаль вырвал руку, ухватился за край стола и рванул его вверх. Деньги, карты, бутылки, бокалы — все взлетело в воздух и рассыпалось по траве. Другой рукой он уже нашарил шпагу, но, по счастью, не вытащил ее из ножен и наклонился к Бринту, брызжа слюной тому в лицо.

— А теперь, мать твою, послушай меня, паршивец! — рявкнул он. — Если я еще раз услышу что-нибудь подобное, тебе уже не придется бояться Веста! — Он ткнул эфесом шпаги в грудь Бринта. — Потому что я сам тебя изрублю, как долбаного цыпленка!

Трое приятелей ошеломленно уставились на него, разинув рты. Их изумление при виде столь неожиданной вспышки ярости могло сравниться лишь с изумлением самого Джезаля.

— Но… — начал Челенгорм.

— Что? — завопил Джезаль, схватил здоровяка за отвороты куртки и наполовину вытащил из кресла. — Что ты сказал, мать твою?

— Н-ничего, — замотал головой Челенгорм, поднимая вверх руки. — Ничего!

Джезаль отпустил его, и Челенгорм рухнул на место. Гнев быстро угасал. Джезаль собирался извиниться, но взгляд его упал на пепельное лицо Бринта, и в голове опять зазвучали слова: «По ней видно, что она не прочь».

— Изрублю! Как… долбаного… цыпленка! — снова проревел он, повернулся на каблуках и пошел прочь.

Пройдя половину пути к выходу со двора, он понял, что забыл у стола свою куртку, но не стал возвращаться за ней. Джезаль сделал пару шагов внутри темного сводчатого туннеля и безвольно прислонился к стене, тяжело дыша и дрожа с головы до ног, словно пробежал десять миль. Теперь он понимал, что значит потерять самообладание. Раньше он и не знал, что оно у него есть, но теперь убедился.

— Какого черта все это значило? — тихим эхом пронесся по туннелю потрясенный голос Бринта.

Джезаль едва слышал его сквозь грохот собственного сердца. Пришлось задержать дыхание, чтобы разобрать слова.

— Будь я проклят, если что-нибудь понимаю! — ответил Челенгорм — судя по голосу, еще более удивленный. Раздался скрип воздвигаемого обратно стола. — Не подозревал, что он такой вспыльчивый.

— Ну наверное, у него сейчас слишком много забот, — неуверенно предположил Каспа. — Турнир и все такое…

— Это не оправдание! — отрезал Бринт.

— Ну они же очень близки, разве нет? Он и Вест. Они фехтуют вместе и еще много чего… может, он знает его сестру или

что-то в этом роде, не знаю…

— А есть и другое объяснение, — услышал Джезаль возбужденный голос Бринта, словно тот намеревался выдать самую соль анекдота. — Может быть, он просто влюблен в нее!

Все трое разразились хохотом. Да, это хорошая шутка. Капитан Джезаль дан Луфар — влюблен! Да еще в девушку, чье положение настолько ниже его собственного! Что за нелепая идея! Что за абсурдное предположение! Обхохочешься!

— Дерьмо, — проговорил Джезаль и уронил голову в ладони.

Ему было не до смеха. Как, черт побери, ей удалось довести его до такого? Как? Что в ней особенного? Она, конечно, очень хорошенькая, и умная, и забавная, и все прочее, но это не объяснение!

— Я не должен с ней больше видеться, — прошептал он. — Я не хочу!

Он ударил кулаком по стене. Его решимость тверда, как железо. Она всегда была такова — пока под дверью не появлялась новая записка.

Он простонал и хлопнул себя по голове. Ну почему он это чувствует? Почему он… Джезаль не мог заставить себя даже мысленно произнести это слово. Почему Арди ему так нравится?

А потом он понял. Он знал почему.

Потому что он не нравился ей.

Эти дразнящие полуулыбки. Эти взгляды искоса, которые он ловил временами. Эти шутки, всегда язвившие слишком глубоко. Не говоря уж о случайных проявлениях откровенного презрения. Ей нравились его деньги — может быть. Ей нравилось его положение в обществе — разумеется. Ей нравилось, как он выглядит, — без сомнения. Но по сути, эта женщина презирала его.

И такое чувство было для него внове. Джезаль всегда принимал как само собой разумеющееся, что его все любят; он никогда не имел повода сомневаться в том, что он прекрасный человек и достоин величайшего уважения. Но Арди его не любила. Теперь он это видел, и это заставило его задуматься. Не считая челюсти (конечно же), денег и одежды — что в нем может нравится?

Она относилась к нему с презрением, и он такого отношения заслуживал — и это еще больше распаляло его.

— Очень странно, — уныло бормотал Джезаль, прислонившись к стене. — Очень странно…

Он очень хотел, чтобы Арди переменила свое мнение.

Семя

— Как ты себя чувствуешь, Занд?

Полковник Глокта открыл глаза. В комнате было темно. Черт побери, он проспал!

— Черт побери! — заорал он, скинул одеяло и выпрыгнул из постели. — Я проспал!

Он схватил свои форменные брюки, натянул их и принялся непослушными руками застегивать ремень.

— Не беспокойся об этом, Занд! — Голос матери звучал мягко, но при этом нетерпеливо. — Где Семя?

Глокта сдвинул брови, надевая рубашку.

— У меня нет времени для этой чепухи, мама! Почему ты всегда думаешь, будто знаешь, что для меня хорошо, а что плохо? — Он огляделся в поисках шпаги, но не увидел ее. — Идет война, ты же знаешь!

— Конечно, идет война.

Полковник с удивлением поднял голову. Это был голос архилектора Сульта.